Ураган. Книга 1. Потерянный рай. Джеймс Клавелл

деле хореш представлял собой густое рагу из ягнятины или курицы с овощами, изюмом и всевозможными специями – и поло, изумительный иранский рис, который сначала слегка обваривался, а потом запекался в смазанном маслом блюде до образования твердой золотисто-коричневой корочки – одно из их любимейших блюд.

      – Благослови Господь Шахразаду, увидишь ее – и сердце радуется.

      Дженни улыбнулась ему:

      – Да, она такая, и Паула тоже.

      – Ты и сама ничего, Джен.

      – Ладно тебе, но за эти слова можешь выпить еще стаканчик перед сном. Ну, как говорит Жан-Люк, bon appétit![14]

      Они с энтузиазмом принялись за еду, блюда были восхитительные и напомнили им те ужины, которые они устраивали в своем доме для друзей.

      – Джен, сегодня за обедом я столкнулся с Кристианом Толлоненом. Ты помнишь его? Друг Эрикки из финского посольства. Он сказал мне, что паспорт Азаде готов. Это хорошо, но знаешь, что меня ошарашило? Он заметил – так, между делом, – что восемь человек из каждого десятка его иранских друзей или знакомых уже уехали из Ирана и, если этот исход будет продолжаться теми же темпами, совсем скоро в стране останутся одни только муллы и их паства. Тут я стал своих знакомых подсчитывать и, знаешь, пришел примерно к тому же соотношению, если брать тех, кого можно было бы отнести к среднему и зажиточному классу.

      – Я не виню их за то, что они уезжают. Я бы сделала то же самое. – Потом она невольно добавила: – Не думаю, что Шахразада уедет.

      Мак-Ивер уловил в ее голосе подспудные интонации и изучающе посмотрел на нее.

      Дженни поиграла кусочком золотистой рисовой корочки на тарелке и изменила свое решение ничего ему не говорить.

      – Только, ради всего святого, не говори Тому, а то его удар хватит… да я и не знаю, сколько в этом правды, а сколько идеалистических фантазий юной девушки… но она тут мне радостно нашептала, что провела бо́льшую часть сегодняшнего дня в Дошан-Тапехе, где, по ее словам, началось настоящее восстание, с автоматами, гранатами и всем остальным…

      – Господи!

      – …всей душой на стороне, как она их называла, «наших славных борцов за свободу», к которым, как я понимаю, относятся солдаты и курсанты ВВС, несколько офицеров, «зеленые повязки», поддержанные тысячами людей из гражданского населения, против полиции, верных шаху войск и «Бессмертных»…

      Глава 8

      АЭРОПОРТ БЕНДЕР-ДЕЙЛЕМА. 19:50. С заходом солнца прибыли новые группы вооруженных революционеров, и теперь охрана стояла у всех ангаров и на всех подходах к аэропорту. Затаки сказал Руди Луцу, что сотрудникам «С-Г» запрещено покидать территорию аэропорта без разрешения, что они должны продолжать работать как обычно и что один или несколько из его людей будут сопровождать теперь каждый полет.

      – Ничего не произойдет, если вы все будете подчиняться приказам, – говорил Затаки. – Эта ситуация временная, пока идет смена незаконного правительства шаха на новое народное

14

Приятного аппетита (фр.).