Ураган. Книга 1. Потерянный рай. Джеймс Клавелл

центра радиолокационного контроля.

      Руди бросил взгляд на Затаки.

      – Спросите, кто на борту? – произнес иранец.

      – Кто у вас на борту?

      Пауза.

      – Четыре пассажира. А в чем проблема?

      Руди ждал. Затаки не знал, что делать. Любая из военных баз могла их сейчас прослушивать.

      – Разрешайте посадку… рядом с ангаром.

      – Посадку разрешаю, НХТ. Сажайте машину рядом с восточным ангаром.

      – НХТ.

      Затаки наклонился вперед и выключил рацию:

      – Впредь радиосвязью вы будете пользоваться только с разрешения.

      – Мы должны передавать регулярные сообщения на радары Абадана и Киша. Мой радист работает у нас в тече…

      Кровь бросилась в лицо Затаки, и он заорал:

      – До дальнейших распоряжений радиосвязью пользоваться только в присутствии одного из нас! И никаких взлетов или посадок без нашего разрешения. Вы за это отвечаете. – Его ярость улетучилась так же быстро, как и возникла. Он поднял автомат. Предохранитель был все еще снят. – Если бы вы не остановили удар, то сломали бы мне шею, проломили горло и я бы умер. Так?

      – Так, – помолчав, кивнул Руди.

      – Почему вы остановились?

      – Я… я никого раньше не убивал. Не хотел начинать.

      – Я убил многих. Исполняя труд Божий. Многих, хвала Богу. Многих. И убью еще многих врагов ислама с Божьей помощью. – Затаки щелкнул предохранителем. – То, что удар был остановлен, всего лишь воля Бога. Не больше. Я не могу возвратить вам того человека. Он иранец, это Иран, он враг Ирана и ислама.

      Они наблюдали из ангара, как 206-й опускается на площадку. На борту было четыре пассажира. Все гражданские, все вооружены автоматами. Переднее сиденье занимал мулла, и натянутые нервы Затаки немного ослабли, но не его гнев. Едва вертолет коснулся бетона, его революционеры выскочили из укрытий и, с автоматами наготове, окружили его.

      Мулла Хусейн выбрался из машины. Его лицо посуровело, когда он увидел враждебность Затаки.

      – Мир вам. Я Хусейн Ковисси из ковисского комитета.

      – Добро пожаловать на мой участок, во имя Бога, мулла, – ответил Затаки, его лицо еще больше помрачнело. – Я полковник Затаки из абаданского комитета. Мы правим в этой местности и не одобряем, когда люди ставят себя между нами и Богом.

      – Сунниты и шииты – братья. Ислам есть ислам, – сказал Хусейн. – Мы благодарны нашим братьям на абаданских нефтепромыслах за их поддержку. Давайте отойдем и поговорим. Наша исламская революция еще не одержала победу.

      Затаки натянуто кивнул, отозвал своих людей и махнул рукой мулле, чтобы тот последовал за ним туда, где их не могут услышать.

      В ту же секунду Руди торопливо подбежал под вращающийся винт.

      – Руди, что, черт возьми, происходит?! – спросил Старк из кабины.

      Он заканчивал остановку двигателя, чувствуя, как ноют плечи.

      Руди рассказал ему.

      – А у тебя?

      Так же быстро Старк сообщил о том, что произошло ночью на базе и в кабинете полковника Пешади.

      – Мулла