Второе рождение. Антон Николаевич Геля

шестнадцатого, – сочувственно высказался Серёга. Потом по буквам произнёс: – Новогоднюю… «На слово длинношеее приходится три «Е»!», пел Высоцкий. Чёт показалось, что в новогодней ночи тоже многовато букв.

      Анатолий сосредоточенно разговаривал с телефоном. Потом с довольным видом подошёл к Николаю и что-то показал на экране. Николай вскинул брови и просиял.

      – «Уж если я чего решил – то выпью обязательно!» – напел из другой песни Высоцкого Анатолий.

      – Внезапно! Внезапно… – выразил согласие Николай.

      В лагерь с работы пришли после шести вечера. Юля увидела Виктора издалека, очень светло улыбнулась, поцеловала в его направлении воздух. Виктор кивнул в ответ. Игорь шёл рядом с Женей. Его перекосило от ноши, которую он взвалил на себя. Скорее всего, избыток нагрузки давала поклажа Евгении.

      За мытьём рук Игорь потихоньку, просительно уточнил Виктора, не помешает ли ему Женя, если сегодня и завтра ночью останется в их палатке? Шестнадцатого днём она уедет в свой Череповец, и неизвестно, когда Игорь увидит её вновь. Виктор не возражал. Возник только один вопрос, который он не задал, но озвучит по факту: Женя будет спать между ними или с краю? Если между ними, то и Виктор будет иметь возможность прижаться к её мягкому тёплому боку. К Игорю он прижиматься не хотел. Игорь сообщил новость Жене, Женя лично выслушала от Виктора согласие, которое он повторил ещё раз, улыбнулась красивой мягкой улыбкой.

      Потом к Виктору подошли Наташа, «эталонная попа», и приехавшая вчера девушка Ирина, с бумагой в руках. Сообщили, что подъём для посвящаемых новичков в 06.45. Поставили отметку об информировании в листке. Похоже, дело это было крайне серьёзное, без бумаг его было выполнить невозможно.

      В банной палатке грелись вёдра с водой. До ужина несколько человек, пользуясь теплом солнца, успели помыться прямо за палаткой, пока несколько других плескались внутри.

      – Сейчас пойдём или попозже? – спросила Лена Маленькая Сергея Обезьяныча рядом с Виктором, указывая на баню.

      – Я за гигиену во всех её проявлениях, но сам ещё не достиг той степени эмансипации, когда смог бы спокойно мыться в общей бане. А ты сходи, потом посвободнее будет. Хотя-я-я… Ты и так не много места в пространстве занимаешь.

      – Меня Толик вообще ребёнком назвал, Ленка-Большая плоской обзывается, мне прятать нечего, я сейчас пойду. Может быть, хоть там кого-нибудь себе найду! – решительно высказалась Лена Маленькая, пошла к палатке за мочалкой и высохшим (впервые за несколько дней) полотенцем.

      – Недомогание возникает у женщин, которых никто не домогается, – резюмировал Обезьяныч.

      – Эмансипация – это, вроде, про женщин? – спросил Виктор.

      – Эмансипация – это освобождение. В контексте моего ответа – внутренняя свобода. В зависимости от коннотации мужская эмансипация определяется либо как способность вести себя высоконравственно в условиях разврата, либо полное отсутствие стыда. Я на это пока что не способен, –