Дэйра. Книга I. Белая Госпожа. Вера Петрук

пари, но, в конце концов, сдался.

      Дэйра, действительно, отрезвела. Так было всегда. Она танцевала с Томасом, с отцом, иногда с кавалерами, которых присылал отец или брат. Те были вежливыми, учтивыми и испуганными. Ее боялись – боялись загадочной головной болезни, якобы передавшейся от бабушки, боялись шрамов, которых было не скрыть ни одной прической, боялись, что она проклянет их за плохой танец или недостаточное внимание. Трусы.

      Романтичный Сифироль уступил место веселому и беззаботному вальсу снежных фей, без которого не обходился ни один пир Сангассии. Совсем близко от ее стола пронесся синий камзол Амрэля Лорна и зеленая юбка Джерики. А светлый князь времени не терял, наверное, решил перетанцевать со всеми девицами Эйдерледжа. Вернее, со всеми нормальными девицами. У Джерики Ингульской было такое лицо, словно она танцевала не с братом короля, а с самим королем. Интересно, хотела бы Дэйра оказаться на ее месте? Если отбросить в сторону личную неприязнь к светлому князю, вызванную кражей ее добычи и дневника Маисии, а также глупой казнью влюбленного мальчишки, то, пожалуй, да – она бы с ним потанцевала. Что бы там ни говорила Ирэн, но двигался Амрэль великолепно, недаром вабары из Майбрака слыли лучшими танцорами Сангассии. Бедняжке Джерике приходилось прилагать массу усилий, чтобы успевать за партнером. Дэйра скосила взгляд на сидящих вместе с ней престарелых дам и поняла, что не одна она глазеет на светлого князя. На охоте Амрэль Лорн показался ей холодной бескровной тварью, но сейчас, глядя на его обворожительную улыбку – пусть и неискреннюю, так как он улыбался, не переставая, на прекрасную выправку и уверенные движения, она готова была признать, что он хорош. Она подумала было, что у Джерики все шансы отправиться с Лорном в его покои, но тут князь раскланялся и перехватил у Томаса Сидию Гулавер. Томасу Зорту пришлось запивать обиду сидром, а светлый князь пустился по новому кругу вальса, даже не сбившись с дыхания.

      Дэйра вдруг осознала, что держит в руках пустой бокал с вином – она и не заметила, как снова начала пить. Пьяные мысли, особенно про брата короля, нужно было немедленно изгнать из головы. К тому же ей стало настолько жарко, что она готова была опрокинуть на себя кувшин морса, который одиноко возвышался рядом с букетом роз. Морс никого не интересовал по той причине, что его недавно принесли из погреба, и он был такой холодный, что один взгляд на запотевший кувшин бросал гостей в озноб. Зато Дэйре он подходил идеально. Схватив сосуд, она прижала его ледяной бок к своему и, держась ближе к стенкам – впрочем, это было лишнее, так как все смотрели на Лорна, а не на пьяную дочь Зорта, – покралась к балконной двери, откуда веяло желанной прохладой.

      Снаружи никого не было. Гости держались от сквозняков подальше, а дверь на балкон обходили далеко стороной. Какой-то расторопный слуга попытался было вынести за Дэйрой жаровню, но она отослала его с раскаленной треногой прочь – не хватало еще, чтоб человеческий огонь портил звездный небосклон.

      Ночь