Семейная хроника. Том 2. Николай Осин

от Кевденской школы было 4 подводы с учениками. Мы заняли второе место, и это из-за наглости и нечестности Чембаровцев.

      Когда уже до финиша, который был у РОНО, оставалось метров 10–15, какой-то чудак с буквы «М» из Чембара начал орать мне:

      – «Лыжню!»

      Это, значит, я должен был по его команде остановиться и, пропустив его, дать ему финишировать!

      Я сказал:

      – Догони! Или обойди по второй лыжне.

      Вторая лыжня шла параллельно рядом. По ней мы бежали первую половину дистанции до места поворота.

      Но его это не устраивало. Обойти не хватало сил, и он от злости, дотянувшись до задней части моей лыжи, ударил в неё своей лыжной палкой. Удар был такой силы, что лыжа моя лопнула и раскололась. Я упал. Ему это и надо было. От обиды я даже слезу пустил. Расколота лыжа, первое место по нашим классам нечестно отобрано. Но Василий Степанович тут же подбежал, помог встать и успокоил:

      – Чембаровцы по-другому выиграть не могут. Он жулик! Для нас – первое место твоё!

      Потом все четыре подводы, на которых мы приехали на соревнования в Чембар, Василий Степанович на обратном пути завез к себе домой в Ключи, чтобы погреться от уличного мороза и перекусить что-нибудь горячее после напряжённых соревнований.

      Его родители как увидели 4 подводы с детьми, так и ахнули.

      – Вася, ты бы хоть предупредил. У нас и посуды-то столько не найти.

      – Ничего. Всё, что есть в печи, всё на стол мечи. А посуду от соседей соберём.

      Поели то, кому что досталось. Кому-то щи, кому-то гречневая каша.

      Вот такой был у нас Василий Степанович!

      Обогрел, накормил, и мы поехали дальше до Кевды.

      Вспоминаю всё это с бесконечным уважением к этому человеку.

      Когда не стало нашей мамы 1 сентября 2002 года, мы на второй день после похорон по Кевденским правилам пошли на кладбище навестить её. После этого прошлись по кладбищу. Нашли могилу Василия Степановича. Тёплый ласковый осенний ветер качал траву на его могиле, пахло родным чабрецом, и впервые Василий Степанович встретил меня молча, не спросив: «Ну, как дела, Михалыч? Что хорошего и что плохого в жизни?».

      И так стало горько и тяжело на душе, что из жизни ушёл такой светлой души человек, который до последнего моего вздоха будет оставаться в моей памяти, как часть моей Родины, моей милой школы, моего далёкого не забываемого розового детства, которое было сформировано такими замечательными людьми!

      Токаревская берёза.

      В памяти всплыли все места, куда он нас водил. И Косишная гора, и Часовня, и Лещёвский родник. Где мы только не ходили с ним. Вот потому и запомнились до мельчайших подробностей родные места. Нам надо учиться и учиться у него, как надо просто и очень грамотно любить Родину. Любить так, как любил её Василий Степанович.

      Прав был Чехов, когда сказал – «если человек прекрасен, то он прекрасен во всём». Под стать себе Василий Степанович выбрал и жену. Удивительно легкую и приятную женщину.

      Эту