Штурмуя цитадель науки. Женщины-ученые Российской империи. Ольга Викентьевна Валькова

на государственную службу. (Разумеется, мужчинам диплом университета такое право давал.) Возможности профессиональной научной деятельности, то есть оплачиваемой научно-исследовательской работы где-либо помимо университетов, были очень невелики, поскольку число научных учреждений в стране вообще было крайне мало. Научные лаборатории существовали при Императорской академии наук, при университетах, при некоторых подразделениях Министерства внутренних дел, в военном ведомстве. И все они (за редкими исключениями) имели статус государственных. Преподаватели университетов, гимназий, большая часть врачей, не говоря уже об академиках, являлись государственными служащими. То есть позиции, требовавшие наличия высшего образования и дававшие возможность заниматься научным творчеством, предназначались только для людей, состоящих на государственной службе, на которую государство допускало лишь избранных и исключительно по собственному выбору. Женщины в эту категорию не входили. Хотя, как мы отмечали выше, в некоторых случаях исключения допускались.

      Так, уже в первой половине – середине XIX века их было несколько. Права государственной службы, в том числе право на пенсию, но не на чины, мундиры и ордена, получили повивальные бабки, служившие при Министерстве внутренних дел. Их набирали из числа дворянских девочек-сирот, оставшихся без средств к существованию. Подобным образом государство демонстрировало свою заботу о них, предоставляя обучение, профессию, постоянный заработок и пенсионное обеспечение на старости лет. Другими исключениями стали артистки императорских театров и телеграфистки. Почему правительство пошло на это? Пристальное внимание к артисткам со стороны императорского двора и отдельных членов императорской семьи было давней традицией. Телеграфисток правительству пришлось принимать на службу, поскольку из-за низкого жалованья оно не могло найти достаточного для обеспечения работы телеграфа количества мужчин. С течением времени ему пришлось уравнять некоторые права выполнявших одну и ту же работу телеграфистов и телеграфисток (прежде всего в отношении пенсий). Однако и телеграфистки, и артистки (хоть и по разным причинам) никак не могли претендовать на принадлежность к правящей и общественной элите. То же самое касалось и получивших некоторые права государственной службы женщин – надзирательниц в женских тюрьмах.

      Вообще правительство подходило к этим вопросам очень практично. Оно действительно, помимо прочего, не хотело увеличивать и так значительную конкуренцию среди претендентов на крайне ограниченное количество рабочих мест различных чиновников и служащих, в число которых входили даже преподаватели гимназий. Например, сохранился очень характерный документ – журнал Московского Опекунского совета от 15 февраля уже 1871 года, рассматривавшего вопрос о «допущении женщин на службу в общественные и правительственные учреждения»448. В этот день Опекунский совет заслушивал

448

Журнал Московского Опекунского совета. 15 февраля 1871 г. // ЦГА Москвы. Ф. 127. Оп. 3. Д. 136. Л. 1–4.