Секретная команда. Воспоминания руководителя спецподразделения немецкой разведки. 1939—1945. Отто Скорцени

на Востоке, он записался добровольцем. Его семья ни в чем не нуждалась, так как получала такое же пособие, что и семьи немецких солдат. Поскольку ранение у него было легким, он надеялся вскоре снова вернуться в строй.

      – Ерунда! Руку слегка зацепило. Вот поправлюсь и в бой! Ведь эта война против Азии ведется для блага всей Европы! – заявил француз.

      «Разве сам факт того, что немец и француз носят одну военную форму, объединенные общей идеей борьбы, не является базисом для формирования новой послевоенной Европы? – подумал я. – Конечно, французы и немцы часто сражались друг с другом, но более ста лет назад они вместе встали под знамена Наполеона в его походе на Восток. Уже тогда немцы и французы плечом к плечу вместе шагали на поле боя. Разве не разбивает наголову все домыслы о якобы имеющейся исторической враждебности между обеими нашими странами то обстоятельство, что, повинуясь вызову времени, оба народа вместе сражались против общего врага?»

      Позже мне часто попадались французы, которые, исходя из общеевропейской идеи, были на нашей стороне. Возможно, в будущем они вновь вспомнят об этом и приступят к продуктивной совместной работе.

      По ночам у меня было много времени для размышлений. Должен признать, что мне с трудом удавалось хотя бы частично восстановить мой былой оптимизм. Я слишком много повидал за последние недели.

      «Неужели остановка наступления знаменовала собой поворот в обратную сторону? Неужели мы переоценили свои умения и средства в этом военном походе? Неужели наш первоначальный оптимизм явился всего лишь следствием самонадеянности? Неужели победить колосс под названием Россия вообще невозможно?» – такие и тысячи других подобных вопросов вихрем проносились в моей голове.

      Должен признать, что тогда я даже не задумывался над тем, а нужен ли был вообще этот Восточный военный поход? Но у нас не имелось выбора, ведь солдаты не могут повлиять на принятие решений правителями. Нам оставалось только выполнять пресловутый долг и прикладывать все свои силы для того, чтобы привести эту войну к счастливому концу.

      Но одно понимание происходящего я держал про себя, ведь немецкий солдат тоже являлся человеком, к которому следовало проявлять особую заботу, направляя и воодушевляя его удачными примерами, чтобы в критической ситуации он не подвел. А если кто-то из солдат и подводил, то вина за это ложилась целиком и полностью на нас, офицеров. Ведь солдатская масса в целом всегда готова пойти на все, если она доверяет своим командирам.

      До Смоленска наш поезд тащился целых два с половиной дня. Там нас ждали горячий обед и напитки, а заботу о раненых взяли на себя немецкие медсестры и врачи. Правда, с нашего поезда сняли и пятерых умерших, помощь которым уже не понадобилась. Тем не менее все были уверены, что самое страшное уже позади. От Смоленска поезд пошел быстрее, и уже через три дня всех раненых разместили по госпиталям, кого в Польше, а кого и в Германии. Меня же по моей просьбе отправили в госпиталь в Вену.

      Глава