Жребий праведных грешниц (сборник). Наталья Нестерова

столом с противоположной стороны, у стены, сидели окаменевшие от страха Марфа и Прасковья, зачарованная, не знавшая, смеяться или пугаться, и потому грызущая ногти Нюраня и Анфиса Ивановна, сложившая руки на груди, с известной улыбочкой. Мужики отсутствовали, на работах были.

      – Я человек науки! – разорялся Василий Кузьмич. – Я вам не деревенская повитуха, которая заговорами-приговорами голову невеждам морочит. Мне нужны инструменты и препараты! Где мой врачебный саквояж? Ваши дуболомы не потрудились захватить мой саквояж, мои книги и справочники. Приехали, скрутили, привезли! А дальше что, я вас спрашиваю?

      – Будут саквояж и книги, – с готовностью ответила Анфиса. – Сейчас в город пошлю, привезут.

      Врачебный саквояж Василия Кузьмича давно был пуст и погрызен мышами.

      – Привезут они! Как у вас все быстро получается, матушка! Бумагу мне, чернила и ручку! Где мои очки? Хорошо, хоть очки догадались прихватить.

      Получив искомое, Василий Кузьмич сел писать письмо молодому коллеге. Бормотал:

      – Любезный Михаил Петрович, в силу чрезвычайных обстоятельств… возобновил практику… не откажите по мере возможностей…

      Он произносил вслух названия инструментов и препаратов, и, когда закончил, Марфа и Прасковья тряслись от ужаса. Пока доктор объяснял Анфисе Ивановне, кому передать письмо, невестки выскользнули на улицу.

      Через некоторое время свекровь нашла их у риги – сидели рядышком, обхватив руками животы, и плакали навзрыд.

      – Вы чего это?

      – Так он… – тряслась Марфа, – резать нас будет… а потом иголками за-за-зашивать…

      – И шипцами, – хлюпала Прасковья, – шипцами деток вытягивать ста-а-анет…

      – Тьфу ты, дуры чертовы, прости господи! Мозги вам давно отрезаны, чужих не пришьешь. А шипцами я вам сама головы поотвинчиваю, если заслужите. Умолкните, окаянные!

      Но Марфа и Прасковья продолжали безутешно рыдать. Пришлось Анфисе сменить тактику:

      – Да нешто я дам своих невесток по живому резать или поиначе калечить? Вы ж меня знаете.

      – Правда? – вскинулась Марфа.

      – Матушка? – с надеждой воскликнула Прасковья.

      – А чего ж он тогда за инструментами, нитками да иголками, скальпелями-ножами посылает? – осмелилась спросить Марфа.

      – И за шипцами? – пискнула Прасковья. Щипцы напугали ее более всего.

      – Зачем он тут?

      – Я дохторов боюсь!

      – Зачем – не вашего ума дело, – отрезала Анфиса. – На всякий случай. Может, и не для вас дохтора привезли, вы – попутно. Вам мои планы неизвестные. Ваше дело – доходить до родов спокойно, а не устраивать мне концертов симпанических.

      Это она из разговоров мужа и доктора слышала про концерты, в которых много-много музыкантов одновременно играют.

      Через некоторое время слова свекрови отчасти подтвердились – к ним стали приходить всякие хворые и болящие. Марфа и Прасковья