Тайна трех четвертей. Софи Ханна

Мак-Кродден в свой визит наполнил комнату Пуаро презрением, Аннабель Тредуэй принесла скорбь. «Сердечная боль», – подумал Пуаро. Он ощутил ее столь же остро, как если бы она была его собственной.

      – Благодарю вас, Джордж, – сказал он. – Пожалуйста, присаживайтесь, мадемуазель.

      Она быстро подошла к ближайшему креслу и села, совершенно не думая о собственных удобствах. Пуаро отметил про себя, что самой характерной чертой ее лица была глубокая вертикальная морщина, начинавшаяся между бровями: ярко выраженная граница, которая разделяла лоб на две аккуратные половины, и решил больше туда не смотреть, чтобы она не заметила взгляда.

      – Благодарю вас, что согласились принять меня сегодня, – спокойно сказала она. – Я полагала, вы откажетесь. – Произнося эти слова, Аннабель Тредуэй посмотрела на Пуаро пять или шесть раз, тут же отводя глаза, словно не хотела, чтобы он это заметил.

      – Откуда вы приехали, мадемуазель?

      – О, вы не слыхали об этом месте. Никто не слыхал. Оно находится в сельской местности.

      – А почему вы думали, что я откажусь встретиться с вами?

      – Большинство людей готовы на все, чтобы не впускать в свой дом тех, кого они считают убийцей, – ответила она. – Мистер Пуаро, я пришла к вам, чтобы сказать… Вы можете мне не верить, но я невиновна. Я не способна убить живое существо. Никогда! Вы не можете знать… – Он смолкла, и ее дыхание участилось.

      – Пожалуйста, продолжайте, – мягко сказал Пуаро. – Чего я не могу знать?

      – Я никогда никому не причинила вреда или боли, я просто не могла бы так поступить. Наоборот, я спасла жизни!

      – Мадемуазель…

      Аннабель Тредуэй достала из кармана платочек и вытерла глаза.

      – Пожалуйста, простите меня, если мои слова показались вам хвастливыми. Я не собиралась преувеличивать свои добродетели и достоинства, но я действительно спасла жизнь. Много лет назад.

      – Жизнь? Но вы сказали «жизни».

      – Я лишь имела в виду, что, если бы у меня вновь появилась возможность, я бы спасла каждую жизнь, которую могла бы, даже если бы мне самой пришлось подвергнуться опасности. – Ее голос дрогнул.

      – Это из-за того, что у вас героический характер, или причина в том, что вы считаете жизни других людей более важными? – спросил Пуаро.

      – Я… я не уверена, что поняла смысл вашего вопроса. Мы все должны ставить интересы других людей выше собственных. Я не буду делать вид, что бескорыстнее других; и во мне нет особой смелости. На самом деле я ужасная трусиха. Мне потребовалось все мое мужество, чтобы прийти сюда. Моя сестра Линор – вот она храбрая. И я уверена, что и вы смелый человек, мистер Пуаро. Вы ведь спасли бы все жизни, которые смогли бы спасти, верно? Все до единой?

      Пуаро нахмурился. Это был необычный вопрос. Да и разговор получался странным – даже для времени, которое он уже назвал про себя «эрой Барнабаса Панди».

      – Я слышала о вашей работе и являюсь искренней поклонницей вашего таланта, – сказала Аннабель