Странники. Кира Измайлова

до восьмого круга. По идее, восьмой круг для человека – предел…

      – Не поняла… – протянула я. – А как же эти… как их… магистры? Валь же этот ваш Кодекс цитировал, я помню! Там было что-то на тему… ну, про то, как этот девятый круг пройти и стать магистром!

      – Все правильно, – мотнул головой Марстен. – Это, знаешь ли, не всякому дано! Собственно, Валь так и бесится потому, что привык быть лучшим, он вообще чуть не самый молодой маг восьмого круга посвящения в истории! А на девятый – ну никак, хоть лоб об стену расшиби… – Марстен помолчал. – Но оно и к лучшему, наверно.

      – Почему это? – заинтересовалась я.

      – Потому что магистры, те, что девятый круг прошли, они… ну… – Марстен замялся. – Они люди, но… ну, не совсем уже.

      – В каком смысле – не совсем? – допытывалась я.

      – Да в прямом, – фыркнул Марстен. – Понимаешь, у них уровень восприятия настолько другой, настолько… В общем, им уже ничего земного не нужно! Нет, они по большей части свой облик сохраняют, и в Совете заседают, но все равно… – Он передернул широкими плечами. – Видел я их… Пришлось на Совете побывать… Смотрят – ну вот будто сквозь тебя, и тебя ли видят, непонятно! Говорят, а сами, видно, где-то не здесь. Короче, жуткое зрелище для нормального человека, а этот полудурок таким же стать хочет!

      – Ну, он амбициозный, – сказала я. Потом представила на минуточку Валя со взглядом, обращенным куда-то в горние выси, и передернулась. – Но, наверно, немножко слишком… Марстен, а семь падших-то причем?

      – Да погоди, я еще до них не добрался! – досадливо поморщился Марстен. – В общем, маг девятого круга обладает силой совершенно неприличной, но при этом почти никогда не пускает ее в силу. Ну там что-то мудреное насчет равновесия, это бы тебе Валь зацитировал, а я не помню… Неважно! – Марстен со вкусом потянулся и продолжил: – Словом, давным-давно жили эти семь магов. Тогда магов вообще было больше, чем сейчас, уж не знаю, почему… И собирались они во всякие ордена, союзы и все такое прочие, заговоры друг против друга устраивали, воевали… Эти вот всемером действовали, больше никого к себе не пускали, хотя многие мечтали!

      – Великолепная семерка, – хмыкнула я.

      – Ага, так их тоже называли! – удивился Марстен. – Ты откуда знаешь?

      – Случайно сорвалось… – Я потеснее прижалась к теплому боку Марстена. – Ты дальше рассказывай!

      – Ага… Так вот, эти семеро обнаглели до того, что решили обрести силу девятого круга, но таким образом, чтобы ничего человеческого не потерять! – выдал Марстен победным тоном.

      – Но у них, конечно, ничего не вышло, – заключила я.

      – Нет, почему? – удивился он. – Как раз наоборот, очень даже вышло! Правда, – добавил Марстен, – никто не знает, как они это провернули! Это было ужасно давно, одни легенды до нас и дошли… Но известно, что эти семеро могли потягаться с настоящими магистрами на равных, а жизнь при этом вели самую что ни на есть человеческую. Вот…

      – А почему они падшие-то? – не поняла я.

      – Ну… их так прозвали за то, что они отказались соблюдать