Дамоклов меч над звездным троном. Татьяна Степанова

физической точки зрения человек, как Блохина, если только она действительно жила и работала в Химках, городе небольшом, просто не могла не вызвать к себе волны любопытства, жалости, пересудов и всей остальной гаммы чувств, которую испытывают люди к тем, кто так резко от них отличается. Чувства эти порождают молву. А уж по части чуткой реакции на местную молву участковому Кукушкину не было равных. Если бы где-то в районе – в офисе ли, в магазине, в конторе – работала женщина с шестью пальцами на обеих руках, об этом уже втихомолку бы судачили. И слухи непременно докатились бы до участкового Кукушкина.

      Катя невольно то и дело возвращалась мыслями к Блохиной. В памяти всплывала то тесная квартирка, где жили ее мать и тетка, то анатомический зал, где точно редкий экспонат им с Колосовым демонстрировали ее бедное, уродливое, истерзанное тело. То, что Валерия Блохина, прожив всю свою жизнь под знаком физического уродства и отчуждения, стала в довершение всего еще и жертвой какого-то осатанелого подонка, казалось Кате верхом несправедливости. Катя считала, что судьба и небеса должны были обойтись с несчастной женщиной, лишенной самого обычного женского счастья, более милосердно. Кто-то там, на небесах просто обязан был пожалеть ту, которая вечно носила специальные перчатки, прятала свои изуродованные руки от назойливых взглядов и никогда не раздевалась – ни на пляже, ни во врачебном кабинете на диспансеризации в поликлинике. Небеса должны были проявить свою милосердную волю и восстановить и в этой бедной душе гармонию и равновесие. А вышло так, что они – эти далекие, равнодушные небеса, звезды и планеты просто стерли одним махом, как плевок, свое же собственное уродливое шестипалое создание.

      Катя жалела Блохину. После посещения анатомического театра ее убийство стало не просто материалом для публикации, которое можно бойко описать в трех столбцах, скинуть в газету и потом забыть. Катя всем своим существом жаждала справедливости. Она хотела добиться, во что бы то ни стало, чтобы человек, так надругавшийся над несчастной и без того наказанной судьбой, был пойман. Она хотела суда над убийцей. И она искренне считала, что уже начинает понимать некоторые обстоятельства случившегося.

      Но она заблуждалась. Все обернулось совершенно неожиданной стороной. Настолько неожиданной и странной, что ей вновь пришлось задуматься о справедливости судьбы, равновесии и гармонии.

      Началось же все с того, что, явившись в Химки к пяти часам вечера, она застала в местном розыске двух знакомых оперативников из отдела убийств. Они с самого утра занимались проверкой фирм, работавших с молодежным контингентом. Оба опера собирались ночевать в кабинете, на столах – такой был завал работы.

      В дежурной части Катю огорошили неприятной новостью: участковый Кукушкин до семи вечера ведет прием населения в опорном пункте и будет в отделе лишь к разводу дежурных патрулей. Катя решила не ехать в опорный пункт, где у Кукушкина и без нее хватало забот, а подождать его в отделе. А пока убить время тем, что порасспрашивать