Третья раса. Андрей Ливадный

одну и ту же удручающую картинку: покореженные, застывшие механизмы, мертвые терминалы систем управления, битая, сорванная со своих мест аппаратура. Никаких следов жизни – ни механической, ни биологической, ни электронной…

      Внезапно коридор, по которому через баррикады обломков карабкался исполнительный механизм, окончился – его деформированные стены разошлись в стороны, открывая взгляду внушительную плиту из толстой стали, контур которой окаймляли выбитые глазницы сигнальных огней.

      Предшлюзовая площадка… – то была подсказка, выданная блоком технической памяти. Огромные створы внутренних ворот трех грузовых шлюзов оказались плотно сомкнуты. Их герметизация не вызывала сомнений, но тем не менее внутри корабля царил вакуум – это Мозг осознавал в полной мере.

      Открыть шлюз. Там есть визуальные датчики.

      Он опять ограничил работу своих внутренних систем, отдавая часть скудного запаса накопленной энергии механизму центрального шлюза.

      Выждав некоторое время, пока заряжался накопитель аварийного привода, Мозг подал сигнал.

      Ничего… Никакой реакции…

      Еще сигнал.

      Справа от внушительных ворот на обшивке стены затлел крохотный изумрудный огонек, гигантские створы чуть дрогнули, откуда-то сверху, из-под потолка, лениво вспорхнули, кружа в невесомости, хлопья пены из порвавшегося трубопровода. Звук в вакууме не распространялся, но Мозг отчетливо ощутил вибрацию от тщетных попыток электрических моторов сдвинуть с места приросшую к полу плиту.

      Бесполезно. Шлюз бездействовал. Его раму перекосило, и плита больше не могла скользить по направляющим.

      Мозг отменил все приказы, оставив в покое измученный непомерным усилием привод.

      И вновь в фокусе его зрения заскользили неторопливые картинки всеобщего хаоса и разрушений.

      …Следующим толчком к пониманию происшедшего, ступенькой в памяти послужил зал главного поста управления.

      Собственно, он сам находился здесь, за одной из стен того помещения, на пороге которого застыл в ожидании дальнейших приказов реанимированный им автомат.

      Бесстрастный взгляд двух видеокамер синхронно с лучами фар скользил по изувеченному интерьеру помещения.

      В фокус зрения попали отключенные панели автопилотов, затем бледные пятна света скользнули по покрытому паутиной трещин и частично осыпавшемуся куполу обзорного экрана и наконец остановились на одном из кресел, расположенном за подковообразным пультом управления.

      Создатели!..

      Эта мысль-образ полыхнула ярче самого пробуждения, сильнее, чем виртуальная вспышка при открытии канала видеосвязи…

      Это был шок, и Мозг в полной мере познал его глубину лишь в эти секунды, когда фокус камеры переместился на кресло.

      То, ради чего его создали, ради чего он, собственно, и жил… оно больше не существовало…

      Камера застыла, словно приклеившись к креслу и неясному бурому пятну на нем.

      Поначалу Мозгу показалось,