Слишком много привидений. Виталий Забирко

Иванович… – затараторил он вопреки грозному предупреждению следователя. – Я его узнал… – Шурик указал на меня глазами. – Он там был… Может подтвердить, что я ушёл раньше, чем началась стрельба…

      Следователь Серебро словно вырос на стуле – хотя куда при его безупречной осанке можно было ещё распрямиться? – и вперился в «вольного художника» неподвижным мрачным взглядом.

      – Гражданин Куцейко, – ледяным, не предвещавшим ничего хорошего тоном сказал он, – я вам уже выдал повестку, поэтому разговор мы продолжим завтра в десять утра. А если вы сейчас же не закроете дверь, то ночевать будете в КПЗ!

      Бедный Шурик с такой скоростью захлопнул дверь, что чуть не прищемил голову.

      – Повторяю вопрос, – повернулся ко мне Николай Иванович, – что вы делали вчера в кафе «У Ёси»?

      «Началось», – подумал я, но вовсе не о вопросе следователя. Пока он препирался с Шуриком, кто-то изменил написание имени владельца погребка на дисплее. Не приведи господи, если этим занялась Рыжая Харя. Однако особых волнений по этому поводу я не испытал. Индифферентно принял. Будь, что будет.

      – Отдыхал, – спокойно сказал я. – Сидел за стойкой и пил коньяк.

      – И с которого по который час вы там находились?

      – Не знаю, – честно признался я и пожал плечами. – Не смотрел на часы. Но ушёл из погребка ещё до начала криминальной разборки.

      Следователь посмотрел на меня поверх очков и хитровато прищурился.

      – А откуда вам известно, что случилось в кафе после вашего ухода?

      Мои брови взметнулись, но я тут же взял себя в руки. Знаем мы эти штучки! И кино смотрим, и детективы почитываем. Правда, такие вопросы из самого низкопробного чтива.

      – Об этом только что сказал гражданин Куцейко, – медленно, с расстановкой, объяснил я. – А ещё ранее, утром, вы мне по телефону сообщили.

      Как говорится, каков вопрос, таков ответ.

      Ответ отнюдь не смутил следователя, наоборот, он удовлетворённо хмыкнул. А я «увидел», что ни свой вопрос, ни мой ответ он в компьютер не занёс. Нет, не ловил меня на слове следователь – это был тест на мою психологическую уравновешенность. Опять я ошибся в его интеллектуальном уровне. Действуют стереотипы: если мент – значит, дубина. Причём, в большинстве случаев, стоеросовая.

      – Значит, не смотрели на часы… – задумчиво протянул Николай Иванович. – Отдыхали… Как это там у классика: «Счастливые часов не наблюдают»?

      Я благоразумно промолчал.

      – Вы были знакомы с гражданином Аркадием Моисеевичем Ураловичем?

      – А кто это? – искренне удивился я.

      – Прошу отвечать на вопросы конкретно: да, или нет, – поставил меня на место Серебро.

      – Нет.

      – А с гражданином Сирии Саидом Шерези?

      Как молнией в памяти сверкнула догадка, и я вновь увидел перед глазами зал погребка и двух мирно беседующих за столиком весьма состоятельных бизнесменов: одного – грузного, бритоголового, надменного и другого – моложавого, кучерявого, с восточными чертами лица.