Тяжкое золото. Александр Минченков

раздумья Клин вдруг встрепенулся:

      – Есть тут один бывший армейский дезертир, уж мужичок необычный. Скрипит сам по себе на уме и не больно-то с кем чирикает. Так вот, как я приметил, он знаком с чинушей из приисковой конторы, что к бумагам всяким приставленный, на деньги шибко охочий, так что попытать можно.

      – И что за фрукт такой? – спросил Упырь.

      – Роман Пестриков, чаще Ромой зовут. Он и на счёт оружия можа что знает: где, что и как лежит. Его б подвязать, была бы польза.

      – А он не пуганётся?

      – Если к себе подпустим и про лёгкое золотишко расскажем, осмелеет, к тому ж сами чуете: нам без него не обойтись, коль он с конторской крысой близок. А то, что согласится или нет, так кто знает, можа ему эта местная барматуха тоже опостылела.

      – Ладно, покажешь этого Рому, я сам с ним посудачу, – сказал Упырь.

      – Если примкнёт этот дезертир, нас будет пятеро, маловата команда. Человечков бы ещё три-четыре, – встрял в разговор Рябой.

      – На кой нам надобны лишние рты, они не в тему. Делить всё, что поимеем, как-то неуютно получается, да и оружия и коней на большую кодлу сложнее добыть будет, – возразил Упырь. – К тому ж малым отрядом нам проще по тайге пробираться.

      – Так это, если что, кони-то и на соседнем прииске Талом имеются, – не отступал Рябой, надеясь, что Упырь согласится с его предложением увеличить группу единомышленников. «Всё ж смелее действовать можно будет, когда людей больше, да и в случае чего шансы увеличиваются сохранить свою “шкуру”, всякое бывает…» – оценивал он.

      – Мы что, по двое на одной кобыле до Талого помчимся? Всё, закончили, если какая мысля дельная придёт, смотайте мне.

      На следующий день, когда рабочие возвращались с горных участков в казармы, Клин издали показал Упырю Пестрикова, ничем не отличавшегося от остальных рабочих, он шёл устало, только изредка подкашливал и сопел.

      – Ты, Клин, отстань-ка чуток да шагай до барака, а я с ним душа на душу перемахнусь, – бросил Упырь и прибавил шагу догнать доселе незнакомого ему человека.

      Пестриков проживал в другой казарме, работал на более дальнем участке, почему Упырь и не примечал его раньше.

      – Здорово, барин! – с усмешкой произнёс Упырь и слегка хлопнул Пестрикова по плечу.

      – Кто таков, чего надо? – вместо приветствия невесело ответил Пестриков.

      – А чего угрюмый-то, притомился, что ль?

      – Ты куда идёшь? В казарму? Вот и вали своей дорогой.

      – Я гляжу, ты злой почто-то, только спусти пар, а не то угомоню разом, – рассердился Упырь, невольно сжав кулаки.

      Пестриков насторожился. Такого вызывающего отношения к себе от кого-либо на прииске он никогда не имел, оттого с тревогой и глянул на незнакомца.

      – Чего надо?

      – Вот это другое дело, а то уж грабли у меня зачесались. Так вот, Рома, надобность есть с тобой перетолочь тему и бегом бы надо. Как развесишь бельишко своё, соберись да подскочи к лавке торговой, там и потолкуем.

      Упырь отошёл от