Наполеон и его женщины. Ги Бретон

любовный пыл, что их любовные забавы несколько раз прерывались самым комическим образом…

      Послушаем же Пьера Аделена:

      «Едва Жозефина вышла из кареты, как господин Шарль увлек ее в комнату, где для удобства любовных занятий кровати были придвинуты одна к другой. Разбросав по полу свои одежды, они рванулись к кроватям так резко, что коврик, лежавший перед кроватью, скользнул по паркету и они с громким шумом упали. Встревоженная горничная прибежала узнать, что случилось, и увидела совершенно голых Жозефину и Шарля, лежавших навзничь на полу с запутавшимися в коврике ногами и дико хохотавших. Мгновение спустя они поднялись и проявили по отношению друг к другу такое расположение, что служанка посчитала лучшим вернуться в комнату для прислуги.

      Оставшись вдвоем, любовники возлегли на спаренные кровати, где начали выделывать такие кульбиты, которые могут делать только щенки, перекатываясь туда-сюда в порыве безумной страсти и удовольствия.

      Жозефина, бравшая уроки любовных игр у госпожи Тальен, подсказывала любовнику сложные позиции, которые, однако, были весьма развлекательными и позволяли не ограничивать ее одержимость»⁵¹.

      Их пыл вскоре стал несколько чрезмерным, что кровати, сотрясаемые их страстными движениями, разъехались на хорошо навощенном паркете и парочка снова упала с сильным шумом.

      Маленькая горничная, снова встревоженная шумом, влетела в комнату, помогла любовникам выбраться из этого смешного положения и вернулась к своим делам.

      Нисколько не обескураженные этим, Ипполит и Жозефина вновь легли на кровать и возобновили свои сладостные занятия. Увы! Напор капитана привел к новой катастрофе. Когда он стал прилагать силы к тому, чтобы с помощью испытанного способа привести любовницу в состояние блаженства, портьера, укрепленная в изголовье кровати, оторвалась и накрыла любовников, внезапно оказавшихся таким образом в полной темноте.

      Примчавшаяся на их крики горничная, не говоря ни слова, освободила их из-под портьеры и ушла. Но, поняв, что отныне большая часть ее работы будет состоять в обслуживании генеральши Бонапарт и господина Шарля, “находившихся в расслабленном состоянии”, горничная осталась в коридоре, взяв с собой свое рукоделие…»

      На следующий день Жозефина и Ипполит потихоньку тронулись в путь, полные решимости останавливаться во всех мало-мальски комфортабельных гостиницах…

      А пока они таким образом забавлялись, Бонапарт, сделав крюк в Рейхштадт, приехал в Париж. Даже не явившись поприветствовать членов Директории, он отправился на улицу Шантрен (которая накануне в его честь была переименована и носила название улицы Победы), чтобы поскорее обнять жену.

      Но, как и в Милане, он напрасно звал, распахивал двери, проходил по пустым комнатам. Наконец, ему попалась служанка.

      – А где моя жена? – спросил он. Рассказывают, что глаза его пожелтели, когда он узнал, что Жозефина в Париж еще не приехала. Не успел он снять шляпу, как к нему подошел дворецкий и, поклонившись, сказал:

      – Я