Хищник цвета ночи. Татьяна Серганова

он останется прежним.

      – Значит, так тому и быть.

      Глава третья

      Надо отдать Н’Ери должное, остаток вечера он действительно больше не поднимал тему «жених-невеста-тили-тили-тесто» и вел себя вежливо и обычно.

      Вслед за мясом, которое я так и не доела, официант принес вкуснейший десерт с фруктами, кусочками бисквита и взбитыми сливками.

      Я думала, что после моего отказа повиснет тягучая тишина, полная неловкости и молчания. Но снова ошиблась.

      Мы разговаривали. Больше часа! Скованность ушла, и я сама не заметила, как разоткровенничалась.

      Ник спрашивал, а я отвечала. Темы были самыми разнообразными: книги, кино, вкусовые предпочтения. Вроде бы обычный, ничего не значащий светский разговор. Это потом до меня дошло, что, расслабившись, я утратила бдительность и подыграла хищнику.

      Ник узнавал меня, причем делал это так ненавязчиво и легко, что я все пропустила, считая, что это просто дань вежливости. А ведь до этого момента думала, что я умная.

      – Мне пора домой, – произнесла, взглянув на часы. Вечер был по-настоящему удивительным, но всему приходит конец. – Извини, что так получилось.

      – Не переживай. – Ник скупо улыбнулся, длинные пальцы касались высокого бокала. Мужчина за вечер выпил уже три, но это было не важно, алкоголь быстро выводится из организмов хищников, и они не пьянеют. – Но мне действительно жаль, что ты отказалась.

      – Я не умею играть и притворяться.

      – Ты к себе несправедлива.

      – Если бы, – вздохнула я. – Вот ты сказал, что хищники чувствуют желание, улавливают феромоны. А ты подумал, что скажут твои родственники, когда не увидят этого желания? Запах на коже есть, а желания нет? Разве это не подозрительно? Я бы насторожилась.

      – И это говорит мне женщина, – хмыкнул Н’Ери. – Виктория, любовь – это составляющая страсти, а не сама страсть. Предполагается, что мы встречаемся уже полгода.

      – И что? За полгода мы так друг друга достали, что желание ушло? Тогда нам не жениться, а расходиться надо.

      – Оно превратилось в нечто большее. В настоящие чувства.

      – Звучит как-то неправдоподобно.

      – Измайлова, ты думаешь, я не смогу пробудить в тебе желание? – неожиданно выдал шеф, и зеленые глаза ярко сверкнули на его лице.

      – Не поняла. – Я замерла, удивленно разглядывая начальника. – Ты же сказал – никакого секса.

      – Сказал. Но что мешает тебе испытывать желание?

      – Практика показала, что что-то мешает, – многозначительно протянула я.

      Он покачал головой, вдруг подался вперед и накрыл ладонью мою руку, лежащую на столе.

      – Виктор-р-р-р-рия. Тор-р-ри… – бархатисто прорычал он, и у меня от неожиданности волоски на коже встали дыбом. – Поверь мне, я могу заставить тебя хотеть меня, мучиться от желания, вздрагивать от каждого прикосновения, сгорать от неудовлетворенности. А то, что ты раньше этого не испытывала, – голос понизился чуть ли не до шепота, и я замерла, прислушиваясь, задерживая дыхание и боясь упустить хоть что-то, – так я просто никогда не использовал