Отражение бабочки. Инна Бачинская

Савелий, – сдержанно сказал капитан. Помолчав, сказал: – А чего это мы сидим, теряем время? Пиво греется. Митрич, за тебя!

      – За вас, ребята!

      Они подняли бокалы и чокнулись…

      – Надо бы поискать свидетелей, вокруг озера всегда крутятся компании подростков, может, вспомнят машину, – сказал Федор. – Знаю я это озеро, жутковатое место. Там несколько лет назад убили тележурналистку…[2]

      – Помню. Твое последнее дело, – заметил капитан. – Тогда ты еще в капитанах ходил.

      Всем показалось, что в его голосе прозвучал укор.

      – Там со стороны леса каменная платформа под углом, – сказал Федор после паузы. – Если загнать машину наверх, на скорости она слетит в озеро, как с трамплина. Как она стояла на дне?

      – Как ты и сказал, кормой к платформе, течения там нет. Как слетела, так и стояла.

      – Почему же ее раньше не нашли? – спросил Савелий.

      – Больше воды было, вот и не нашли. А сейчас сухо, уровень в озере упал, – сказал Митрич. – И главное, никто этой женщины не хватился! Вот так, живет человек, и нет человека… Ужас! Если до сих пор никто о ней не вспомнил, то уже и не найти следов…

      – Найдем, Митрич, не сомневайся. Сейчас Савелий расскажет, что пишут в книжках, Федор намутит что-нибудь из философии… Найдем. Ты тоже бди, может, услышишь что.

      – Иногда человек и сам не знает, что ему известно, – заметил Савелий. – Мы смотрим, но не видим.

      – Прекрасно сказано! – восхитился капитан. – Предлагаю выпить за тех, кто смотрит и видит!

      Они выпили.

      – И еще! Надо поискать с водолазом, он не стал бы возиться отдельно с ее вещами, – сказал Федор. – Все там.

      Капитан молча кивнул…

      Глава 2. Утренняя прогулка с Аделиной

      Они бежали по каштановой аллее – тонкая высокая девушка и собака, длинная мохнатая такса почти красного цвета. Вокруг разгоралось раннее утро, солнце было еще белое и нежаркое, а воздух поражал кристальной свежестью и прохладой. Город просыпался и наполнялся звуками работы. Деловито гудели моторы, бормотало радио, верещала пожарная сирена – но все это где-то вдалеке, за гранью, подчеркивая покой и тишину, царящие в старом парке.

      Время от времени девушка останавливалась и поджидала собаку – из-за коротких лап та отставала.

      – Аделина, пошевеливайся! – говорила девушка. – Быстрее! На террасе отдохнем. Еще немного, давай, малышка!

      Аделина протяжно, с подвыванием вздыхала и быстрее семенила короткими лапами.

      Они добежали до террасы, с которой открывался вид на реку – над ней курился невесомый прозрачный туман. Пляжи были еще пусты – лишь пара смелых купальщиков совершала заплыв против течения, стараясь удержаться на месте, а вода упрямо сносила пловцов вниз к мосту. Заросли ивняка стояли неподвижно и казались нарисованными – ни ветерка, ни шевеления даже отдельного листа, только невидимые птицы громко радовались прекрасному солнечному утру.

      На их скамейке кто-то сидел. Аделина остановилась как вкопанная и, задрав голову, взглянула на хозяйку.

      – Места хватит

2

Подробнее об этом читайте в романе Инны Бачинской «Лучшие уходят первыми».