Убийца. Николай Животов

не черти, а попал как-нибудь нечаянно человек.

      – Ха-ха-ха! Вот это мило! Во-первых, «попасть» туда невозможно, потому что ледники и погреба на замках и ключи у моих буфетчиков, а во-вторых, все наши жильцы, обитатели и соседи, благодаря бога, живы и здоровы! А впрочем, я прикажу вам дать ключи от всех ледников и подвалов.

      – Крики слышались, собственно, не из подвалов, а под землею, рядом с буфетом, Нет ли у вас там какого подземного хода или коридора?

      – Это вы, батенька, у архитектора, строившего дом, узнайте или еще лучше разнесите дом по щепочкам и увидите! Ах, я вам и сесть пригласить забыл, так вы меня чертями напугали. Ну, садитесь. Митрич, принеси нам красненького старого бутылочку; мы выпьем да и пойдем с вами, посмотрим.

      – Нет, благодарю вас, мне некогда. Если позволите…

      – Как хотите! Что же вам позволить?

      – Удостовериться. Посетители ваши говорят, что они и сегодня утром слышали стоны.

      – Удостоверяйтесь, пожалуйста. Митрич! Веди господина околоточного куда ему угодно. Хотите, и я с вами пойду.

      – Если это не затруднит вас. У нас и понятые с собой; спокойнее, знаете ли. Вы давно изволите жить в этом доме?

      – Очень недавно. Всего несколько месяцев. Признаться, я и сам хорошенько дома не знаю.

      – Вот то-то и оно. Здесь, рассказывают, когда-то завод был старинный, с подземными ходами и галереями.

      – Это любопытно. Пойдемте, пойдемте.

      На дворе начинало смеркаться. Шел мокрый, осенний дождь. Завывал ветер.

      – Не взять ли фонарей нам? Так ведь ничего не увидим.

      – Разумеется. Пусть они нам и освещают.

      Процессия тронулась.

      – Где же вход? Откуда попасть?

      – Пойдемте в первый погреб.

      Буфетчик открыл тяжелый висячий замок и распахнул двери. Пахнуло затхлой сыростью. Несколько ступенек вниз… Все спустились в такую духоту, что невозможно было дышать. Куликов первый выскочил назад. Наваленные груды хлама на деревянном помосте мешали сделать тщательный осмотр, да к тому же оставаться в этой атмосфере становилось нестерпимым.

      Они хотели уже выходить, как вдруг полицейский вскрикнул:

      – Слышите?

      Все напрягли слух, и действительно, где-то в отдалении послышался слабый стон, перемешивающийся со стуком. Точно кто-то хотел выйти и не мог.

      – Господин Куликов, пожалуйте сюда.

      Куликов спустился, стал слушать.

      – Да поверьте, это у меня на кухне повар котлеты рубит, а вам в духоте кажутся стоны. Вы побудьте здесь еще, так совсем в обморок упадете.

      – Воля ваша – отчетливые стоны!

      – Пойдемте в другие погреба. Может быть, найдем.

      – Положительно человеческие стоны и стук…

      – Не смею с вами спорить… Ищите…

      – Мудрено найти! Если бы мы знали все ходы и выходы, можно было бы осмотреть, а тут не найдешь ничего.

      – Стоны в той стороне, около нашей кухни; посмотрите в леднике налево.

      – Пойдемте.

      Они спустились в ледник, набитый до крыши снегом.

      – Ничего…