Взгляни на дом свой, ангел. Томас Вулф

корку.

      Уилл Пентленд сложил свой тупой нож и спрятал его в карман.

      – Старый майор Пентленд за всю свою жизнь и дня не потрудился честно! – взревел Гант, которого осенила новая счастливая мысль.

      – Ну послушайте, мистер Гант! – с упреком сказал Данкен.

      – Шш! Шшш! – яростно зашипела девочка, становясь перед ним с миской. Она поднесла дымящийся половник к его губам, но он отвернулся, чтобы выкрикнуть еще одно оскорбление. Она хлестнула его рукой по рту. – Ешь сейчас же! – прошептала она. Он поглядел на нее и, покорно ухмыляясь, начал глотать суп.

      Уилл Пентленд внимательно посмотрел на девочку и, переведя взгляд на Данкена и Жаннадо, кивнул и подмигнул. Затем, не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты и поднялся по лестнице. Его сестра лежала на спине, спокойно вытянувшись.

      – Как ты себя чувствуешь, Элиза?

      В комнате было душно от густого аромата дозревающих груш; в камине непривычным огнем горели сосновые сучья – он встал перед камином и начал подрезать ногти.

      – Никто не знает… никто не знает, – заплакав, сказала она сквозь быстрый поток слез, – что я перенесла.

      Через мгновение она вытерла глаза уголком одеяла – ее широкий, могучий нос, красневший посредине белого лица, был как пламя.

      – Что у тебя есть вкусненького? – спросил он, подмигивая ей с комической жадностью.

      – Вон там на полке груши, Уилл. Я положила их на прошлой неделе дозревать.

      Он вошел в маленькую кладовую и тут же вернулся с большой желтой грушей, снова встал перед камином и открыл малое лезвие своего ножа.

      – Хоть присягнуть, Уилл, – сказала она негромко. – Я больше терпеть этого не могу. Не знаю, что с ним сделалось. Но хоть последний доллар поставь – я больше этого терпеть не буду. Я сумею сама прожить, – докончила она, энергично кивнув.

      Он узнал этот тон. И почти забылся.

      – Послушай, Элиза, – начал он, – если ты думаешь строиться, то я… – но он вовремя спохватился. – Я… я продам тебе материалы по самой сходной цене, – договорил он и торопливо сунул в рот кусок груши.

      Элиза несколько секунд быстро поджимала губы.

      – Нет, – сказала она. – Об этом я пока не думала, Уилл. Я дам тебе знать.

      Головешка в камине рассыпалась на угольки.

      – Я дам тебе знать, – повторила она. Он сложил нож и сунул его в карман брюк.

      – Покойной ночи, Элиза, – сказал он. – Петт к тебе заглянет. Я ей скажу, что ты себя чувствуешь неплохо.

      Он тихо спустился по лестнице и открыл входную дверь. Пока он сходил с высокого крыльца, во двор из гостиной тихо вышли Данкен и Жаннадо.

      – Как У. О.? – спросил он.

      – Да все в порядке, – бодро ответил Данкен. – Спит как убитый.

      – Сном праведника? – спросил Уилл Пентленд, подмигивая.

      Швейцарцу не понравилась скрытая насмешка над его титаном.

      – Ошень грустно, – с акцентом сказал Жаннадо, – что мистер Гант пьет. С его умом он мог бы пойти далеко. Когда