Иностранный русский. Татьяна Шахматова

выпятив пухлые губки.

      – Иранцы, продолжающие. Говорят, вы объясняете некрасиво, как будто сами не знаете.

      – Например? – нахмурилась Анна Владимировна.

      – Например, поговорку «Сизифов труд» вы объяснили буквально так: был такой мужик Сизиф, он катил на гору камень, камень каждый раз падал вниз. Короче, это означает бесполезные усилия. «Авгиевы конюшни» – был такой мужик Авгий, и был такой мужик Геракл… «Нить Ариадны» – была такая баба Ариадна, а у бабы был мужик…

      – И что, вы хотите сказать, что я где-то погрешила против истины?

      – Нет, но что это еще за «мужик», «баба»? Сизиф, Геракл, Ариадна – это герои греческой мифологии. Геракл – вообще только наполовину мужик, как вы говорите, а наполовину бог. Ариадна – дочь царя.

      Анна Владимировна поджала губы.

      – Каролина Сергеевна, я веду курсы истории культуры как у наших российских курсантов, так и у иностранцев. Уже три года. И я вам доложу, если бы вы видели, с каким страданием эти доблестные военные произносят слова «публицистика» или «тавтология». Как грустно после десяти минут письма они просят отдыха, потому что у них голова болит. Да, да, вы не ослышались: кирпичом по голове – это не болит, это нормально, а десять минут ручкой пописать – это сразу мигрень… Поверьте, Каролина Сергеевна, есть у меня опыт общения с простыми ребятами и упрощения сложного в простое. Я уверена, что эта была жалоба не от студентов.

      – Нет, не от студентов, вы правы. Я сама слышала ваше занятие – мимо проходила, – тут же парировала Каролина. – С русскими студентами делайте что хотите и упрощайте как хотите. Это их родной язык, разберутся. А иностранцам извольте преподавать на литературном русском языке. Не путайте мне студентов. «Баба» – это в платочке на завалинке, «мужик» – в ушанке и в валенках, герой городецкой росписи. И не опаздывайте, пожалуйста, Анна Владимировна.

      – Я прихожу вовремя, можете посмотреть мои отметки на проходной, – запальчиво ответила Куликова.

      – Я знаю, что по отметкам вы приходите вовремя. Но это не значит, что вы вовремя начинаете занятия, – не собиралась сдаваться Каролина, оставляя последнее слово за собой.

      Куликова опустила глаза, но смирением это молчание и не пахло.

      Каролина продолжала:

      – Простите, уважаемые дамы, но я вынуждена снизить ваши общие показатели, а также просить учебный отдел поставить ваши занятия одновременно с моими. Так нам будет легче «согласовать» нашу работу.

      Каролина сделала ударение на слове «согласовать», но думаю, что всем и без того было ясно, что на самом деле значит это слово.

      – На сколько вы снижаете нам баллы? – подняла брови Анна Владимировна, но Каролина не успела ответить, потому что в этот момент, с шумом отодвинув стул, со своего места поднялась Валентина Петровна Эрнандес.

      – Да хоть на сколько… понижайте! – воскликнула женщина. – Каролина Сергеевна, а можно вам вопрос?

      Валентина Петровна высоко задирала ярко накрашенное лицо. Сквозь пудру проступала старческая краснота, со