Имперский союз: В царствование императора Николая Павловича. Разминка перед боем. Британский вояж. Александр Михайловский

Иваныч, тебя ждут великие дела…

      Не успел Виктор перевести дух, как в шагах пяти от него раздался тревожный голос князя Одоевского:

      – Виктор Иванович, с вами все в порядке?

      – Все в порядке, Владимир Федорович, – ответил Сергеев. – А вы с княгиней без приключения добрались?

      Коренастая фигура Одоевского появилась в полумраке зеленого лабиринта. Вслед за ним, испуганно озираясь, шел высокий парень лет двадцати пяти, одетый в длинный кафтан, шаровары, заправленные в сапоги, и кепку, очень похожую на ту, в которой обычно щеголял думский бузотер Жириновский.

      – Виктор Иванович, не беспокойтесь, это Тришка, мой слуга. Он отнесет ко мне домой ваши сумки. Я нанял извозчика, тот ждет нас у ворот сада. Пойдемте.

      Когда Тришка, подхватив сумки, вышел из-за кустов, Одоевский сделал галантный жест, предлагая Виктору последовать за ним.

      На открытом экипаже они поехали по набережной Фонтанки. Проезжая мимо знаменитого здания «у Цепного моста», в котором два года назад обосновался штаб Корпуса жандармов, Одоевский кивком показал на него Сергееву, сказав с усмешкой:

      – Вот, Виктор Иванович, бойтесь «лазоревых гостей» из этого дома. Вам лучше от него держаться подальше.

      Пока они ехали на извозчике, Виктор, в пол уха слушая князя, с изумлением крутил головой, не узнавая родной город. Уж очень тот был не похож на Петербург начала XXI века. Аничков мост выглядел непривычно без бронзовых коней барона Клодта, но зато был украшен каменными башенками и цепями, и был очень похож на Старо-Калинкин мост.

      А вот и дом купца Евсевьева на Фонтанке. Там жил Одоевский с супругой. Виктор и князь вылезли из экипажа.

      – Милости прошу, Виктор Иванович, – сказал Одоевский, приглашая Сергеева войти в парадную, дверь в которую услужливо распахнул швейцар. – Не беспокойтесь, Тришка доставит ваши вещи в целости и сохранности. Парень он хоть и простоватый, но зато честный и старательный.

      По мраморным ступеням широкой парадной лестнице они поднялись до квартиры князя. В дверях гостя встретил лакей, мужчина средних лет с круглой плутоватой рожей – такая в будущем обычно характерна для политических деятелей областного и районного масштаба.

      В прихожей мужчин встретила сама княгиня. Она радушно поприветствовала Виктора, хотя и рассталась с ним всего пару часов назад. Вскоре появился и немного запыхавшийся Тришка с сумками. Князь лично проводил гостя в отведенную тому комнату, предложил располагаться там и чувствовать себя как дома.

      Минут через двадцать пришла горничная и пригласила Виктора в столовую. Князь и княгиня уже сидели за обеденным столом, ожидая его прихода.

      На первое у Одоевских в этот день была уха из осетра (как ни странно, но в те времена полутораметровую рыбину запросто можно было поймать в Неве!). На второе ростбиф с картофелем – сей продукт тогда не был так широко распространен в России, как в наше время, и считался своего рода «барским лакомством». А также румяные пироги и кулебяка на «заедку». Запивалось все это клюквенным морсом.

      После