Иллюзион. Квест на превосходство. Ирина Муравская

оправе вошла в класс.

      Все девушки поспешно начали собирать волосы в хвост. Первое правило мадам Фаворской – никаких мешающихся элементов во время урока. Длинных цепочек, свисающих рукавов, колец и не дай бог распущенных волос.

      Школьная алхимия, в большей степени схожая с банальным зельеделаньем, не терпела изъянов. Случайно упавшая в чан ресничка перечеркивала любые многочасовые труды. Внимательность, порядок и безупречность. Девиз неофициальный, но для полного закрепления в головах учеников выведенный буквами на стене поверх черной грифельной доски, уже поспешно заполняющейся невидимой рукой.

      Сегодня они варили нечто, называющееся «живым омутом». Нет-нет, не варили, конечно, а пытались составить идеальное вещество, по возможности старясь не запороть его своими кривыми ручонками. Это если цитировать учителя.

      Слово же «варят», как опять же любила поговаривать мадам Фаворская, применимо для каши в оживающих горшочках. Для такой же важной дисциплины единственное, что ещё было разрешено говорить (и то шепотом) – «готовить». Забавно на самом деле наблюдать, как каждый учитель трясся над своим предметом и считал его единственно важным. Науськать бы их друг на друга и посмотреть, что из этого выйдет.

      Зелье «составлялось» медленно и навевало тоску. Что ж, не без этого. Порой практические занятия проходили шумно и весело, но бывали и такие нудные часы. Помешайте столько-то, добавьте столько-то, держите температуру не больше такого-то…

      В ожидании, пока всплывшие в чане покромсанные листочки решат пасть смертью храбрых, Фокс украдкой поглядывала на одноклассников. Не у всех дела ладились, это было видно по раскрасневшимся щекам и выступившему на лбу поту. Стешка так вообще давно поняла, что ничего у неё не вышло, и последние двадцать минут меланхолично подпиливала ногти. А чё? Двояк и двояк. Чего теперь, рыдать?

      У Руслана тоже что-то пошло не так. К тому же он, кажется, уронил в чан серьгу из уха и теперь задумчиво пялился в булькающую жижу размышляя над тем, как бы её незаметно достать. Алиса, стоящая рядом с ним, обреченно закатывала глаза. У нее, судя по всему, зелье вполне себе получилось, и теперь она тихонько корила себя за то, что умудрилась связаться с подобной бестолочью. И чего в нём нашла?

      По итогам урока из тридцати человек «живой омут» получился только у пятерых. Но даже они не сразу решились сделать то, что велела мадам Фаворская – подумать о чем-то материальном, о таком, что можно взять… и опустить руку в кипящий чан.

      Регина была почти уверена в том, что справилась, но рискнула это сделать только когда Лилька, стоящая впереди неё, с удивлением вскрикнула: «ой, оно не горячее», а потом на изумление всем достала из чана сорванный алый мак.

      Фокс выдохнула и резко, словно ныряла, погрузила в жижу руку, готовая на всякий случай заорать. Только вот кричать не хотелось. Лиля оказалась права – вещество, в котором она барахталась,