Путешествия в сердце. Друнвало Мельхиседек

и анализировать людей, с которыми разговаривал, обращенные ко мне слова или поступки, которые имели ко мне непосредственное отношение.

      Даже в те минуты, когда у меня возникало желание, я не кидался делать все, чтобы оно исполнилось. Я обдумывал его, а затем внезапно оставлял мысли о нем. Бытие стало моей натурой. Бытие выходит за пределы дуальности. Мы находимся либо в состоянии бытия, либо в состоянии делания. Делание – это достижение, реализация, исполнение и заключение. Наша жизнь находится в зависимости и определяется процессом делания.

      Но бытие – это нечто совершенно другое. В течение трех-четырех лет после рождения мы находимся в состоянии бытия. Мы просто есть; мы живем в текущем моменте, мы просто наслаждаемся состоянием «здесь и сейчас». А затем мы переходим в состояние делания; действия, желания, осуществления.

      Я буквально ощущал себя ребенком. Я слышал все окружающие меня звуки, не вмешиваясь и не пытаясь дать им оценку. Я мог находиться на работе посреди аэропорта и чувствовать себя так, будто я оказался в центре урагана. Вокруг меня царила сумятица одного из самых оживленных аэропортов мира, а я совершенно не обращал на это внимание. Я оставался в эпицентре урагана, где правили тишина и спокойствие. Я мог видеть, воспринимать и чувствовать разверзшийся передо мной гигантский водоворот, но он совершенно меня не беспокоил. Я ясно ощущал, что нахожусь в центре своего существа.

      Единственный метод, который я использовал для того, чтобы оставаться в этом состоянии, заключался в наличии намерения и внимания. Всякий раз, взывая к своему вниманию, я ощущал своеобразный круг бесконечного движения: энергия, которую я тратил на совершение каких-либо действий, сразу же восполнялась благодаря поступлению равнозначного объема энергии, источник которой находился внутри меня.

      Теперь все мои действия были сопряжены с использованием этого метода: пассивность ума и внимание. Внимание, не затрагивавшее мой ум, не требовавшее критики или одобрения, вынесения оценки или осуждения. Мне не приходилось подвергать цензуре, отбрасывать, уничтожать или исправлять все, что попадалось мне на глаза. Я просто смотрел на вещи, не пытаясь охарактеризовать их как приятные или неприятные.

      Внезапно я осознал все свои автоматизмы и ненужные повторения. Внимание помогло мне избавиться от совершения действий с неосознанными мотивами. Мысли и образы, желания и идеи, воспоминания и аналогии, совпадения и сходства стали появляться редко, а затем почти полностью исчезли.

      На этом этапе негативные мысли возникали лишь в том случае, если мое внимание ослабевало.

      Это был интересный способ встретиться со своим «я», и достаточно трудный, позвольте заметить. Тысячи мыслей появлялись и исчезали всего за несколько минут под давлением моего беспристрастного и непредвзятого внимания. Порой я ощущал себя в буквальном смысле опустошенным. Это был вкус вновь обретенной свободы; непредубежденное и объективное избавление от прежней системы взглядов.

      Пустота