Нарисованная реальность. Путь к неизбежности. Мила Тевс

и она слегка прокашлялась, перед тем, как начать говорить.

      – Хм… Если честно, то я не знаю, что сказать… Информации очень много и она не укладывается у меня в голове. У меня очень много вопросов, но я не могу их сейчас задать, иначе у меня голова от всего этого взорвется.

      – И снова ты удивляешь меня, Милена, – слегка удивился Яшман.

      – Чем же? – наконец посмотрела она на мага.

      – Я ожидал истерики, кучу вопросов или отторжения, но тебе просто надо переварить все это.

      – Ну, это вполне естественно. Мне надо, как говорится, переспать с этим, подумать над тем, что Вы мне рассказали, может даже позвонить Амелии…

      – А вот этого лучше пока не делать, – поднял руку Яшман. – Не уверен, что она будет рада, что я тебе все рассказал. Давай как-нибудь потом, когда ты привыкнешь к этой информации.

      Она мотнула головой и опять уставилась на свои руки: тонкие длинные пальцы решительно сцеплены в замок, сжимаясь почти до синевы. Дрожь прошла, но спокойнее ей не стало. Куча вопросов вертелась в голове, смерчем унося в даль все посторонние мысли. Что произошло с ее мамой в мире людей? Что стало с королевой Фейей? Что стало с сестрами Селены? Чем занималась Амелия целых двести (!!!) лет в рабстве? Почему этот самый Бог не помог им? И откуда Яшман столько знает? Если он был там, то пытался ли он сражаться или просто сбежал?

      – Объясните мне, – вновь заговорила Мила после минутного молчания. – Я всю жизнь знаю Амелию, я знаю ее вдоль и поперек, но никогда, ни словом, ни делом она не выдавала ничего особенного? Как можно быть столь скрытной, если тебя переполняет горе? Как можно быть просто человеком и ходить по этим улица, толкаться в метро, если ты можешь лететь, куда глаза глядят? Она всегда была просто человеком…

      – Теперь она действительно просто человек. Она отказалась от крыльев и своего бессмертия, когда пропала Селена. Она должна была воспитывать ее дочь, и она справилась с этой задачей. У нее все получилось замечательно. Вот только одного она не сделала…

      – Чего же?

      – Она не смогла лишить тебя твоих сил. У нее просто не поднялась рука.

      – Моих сил? Каких еще сил?! – округлила глаза Мила.

      – Ну, ты ведь тоже фея. Я думал, что ты поняла это.

      – И как я это должна была понять, если мне об этом мире только сегодня рассказали?

      – Ты видишь странные сны, ты видела бегающие тени, и, наконец, ты дочь верховной феи Священного леса! Как у тебя не может быть силы? У тебя она с рождения. Правда, пока у тебя лишь часть этой силы. Большую ее часть ты обретешь в день своего семнадцатилетия. Это как рубеж совершеннолетия.

      – Наверное, я больше ничего сегодня не хочу слышать, – в конец ошарашенная, Мила поднялась из кресла и решительно шагнула к двери. – Мне надо домой, или я с ума сейчас сойду.

      – Я провожу тебя, дитя, – встал следом Яшман.

      – Меня