Антропогенный фактор. Виталий Забирко

сидеть смирно. Вначале он пытался с визгом гоняться за воланом от меня к Ютте, но, поняв, что за скоростным утяжелённым воланом явно не поспевает, изменил тактику и принялся прыгать вокруг меня, карауля промахи и на лету заглатывая воланы, которых я не доставал.

      Когда он проглотил пятый, оказалось, что воланов больше нет.

      – Конец игре, – тяжело дыша, сказал я, бросил ракетку и уселся на траву. – Сдаюсь.

      – Ну, уж нет! – запротестовала Ютта. – Вы обещали час игры, осталось пятнадцать минут. Доставайте из него воланы!

      – Обещал? – безмерно удивился я, вытирая пот платком, который мгновенно стал насквозь мокрым. – Когда же это?

      – Когда я предложила поиграть часок в бадминтон, вы не возражали!

      Я не стал протестовать и доказывать, что между «обещать» и «не возражать» большая разница. Против женской логики мужчины бессильны.

      – Иди сюда, Куги, – обречённо вздохнув, позвал я.

      Куги в два прыжка подскочил ко мне и замер напротив, озорно заглядывая в глаза.

      – Выплюнь воланы, – попросил я.

      Куги отрицательно замотал головой. Получилось смешно, будто в кукольном театре.

      – Ага, значит, речь понимаешь… Я так и предполагал… – Ухватив кугуара за загривок, подтянул к себе и приказал: – Открой пасть и выплюнь каку!

      Куги вновь замотал головой и попытался вырваться, но я держал крепко.

      – Что за упрямая скотина… У тебя от воланов несварение желудка будет.

      Я попытался разжать челюсти руками, но это было всё равно, что разжимать медвежий капкан.

      – Цирковой номер репетируете? – фыркнула Ютта.

      – Пытаюсь исполнить желание дамы, – пояснил я. – Слышишь, Куги, дама просит вернуть воланы…

      Держа кугуара одной рукой за загривок, другой я принялся чесать ему подбородок. Куги обмяк, закатил глаза, удовлетворённо заурчал, и пасть от удовольствия приоткрылась. Не мешкая, я сунул в пасть руку. Куги дёрнулся, поняв, что его провели, но было поздно.

      – Сиди смирно, а то выверну наизнанку, – предупредил я.

      Не будучи уверенным, что удастся вытащить воланы по одному, я нащупал их все, зажал перья в кулак и только тогда выдернул руку.

      – Держите, – сказал я, передавая воланы Ютте. – Операция по извлечению инородных тел из желудочного тракта пациента произведена успешно. Он будет жить. Надеюсь.

      Конечно, я утрировал, никакого желудочного тракта у имитанта не было и не могло быть. Так, мешок для сбора утильсырья.

      Я отпустил кугуара и шлепком отправил гулять. Куги обиженно заворчал, и неторопливо запрыгал восвояси.

      Однако стоило нам продолжить игру, как он вернулся и снова весело запрыгал вокруг. Отходчивый характер вложил в него Борацци.

      После вынужденного перерыва игра у меня расклеилась. То ли пропало желание, то ли устал, но былой радости от игры я не получал. Солнце стояло в зените вечно безоблачного неба, но почему-то казалось, будто свет начинает медленно меркнуть, застилаемый необъяснимой мглой, навеивавшей