Веселое настроение. Фёдор Быханов

хоть, гипсового порошка с бинтами пока предостаточно из прошлых запасов. Когда кончатся, тогда точно, думаю, уходить.

      Убежденно так сказал.

      До того убежденно, что я сам поверил. Вот, думаю, был у нас врач, и нет его больше.

      На счастье, ошибался.

      Не изменил-таки Стетоскопов своему эскулапову призванию. Хотя, когда недавно снова встретил его, даже не узнал. Весь принаряженный главный врач в импортные шмотки с головы до ног. За рулем новенького «Мерседеса» восседает.

      Впрочем, таких богатеев сейчас много.

      Пооткрывали все, кому ни лень, всевозможных коммерческих предприятий. Жируют с прибавленной стоимости на средства производства. Беззастенчиво обирают потребителей.

      Только он их тоже обошел.

      Дорогую сигарету не забычковал, как некоторые другие жлобы, а прямо из окна выплюнул на тротуар.

      Подобрал я этот жирный чинарик и экономно, не во весь дух затягиваясь, курнув, завистливо спрашиваю:

      – Видать, зарплату добавили вам, медикам? Хорошо живешь!

      – Они добавят! – похохатывает. – Сам сообразил, как быть, чтобы по миру не пойти.

      И дальше такое поведал, что я от удивления даже варежку разинул.

      – Теперь мой травмпункт при медсанчасти не хуже любого промышленного предприятия работает, – а сам лукавыми глазами сияет. – Товары народного потребления повышенного спроса выпускаем.

      – Не может быть, – стою на своем. – А где сырье взяли, разные там станки, оснастку, оборудование, людей?

      – А нигде! – уже и смеется прямо мне в лицо. – Просто вместо свалки отходы своего медицинского прямо по магазинам и бутикам развозим.

      И доконал меня последним своим откровением:

      – Всякие там гипсовые использованные повязки с ног выздоровевших продаем.

      – И берут? – задаю глупый вопрос, потому что сам в это уже поверил.

      – Еще как, – доносится в ответ. – Отечественный товар в цене.

      Это я и сам понимаю.

      Особенно с тех самых пор, как все вокруг окончательно завоевал некачественный китайский ширпотреб. После чего не стало на прилавках наших добротных отечественных сапог-валенок.

      Доктор стал серьезным:

      – Теперь только наша продукция представляет отечественную марку. Брэнд – по-современному. Хотя, конечно, не совсем удобная. Но ничего – носят.

      И снова вздохнул, как когда-то:

      – Все же не босиком.

      Высказавшись, отведя душу, прикурил он новую сигарету, а остальные, вместе с пачкой мне на бедность подарил. Завел мотор и был таков.

      Ну, а я пошел себе дальше, постукивая по тротуару обновками.

      Еще вчера недоумевал:

      – Где это жена такую роскошь купила – «гипсовки» называются?

      А теперь знаю и радуюсь, что не потеряла медицина такого мыслителя как Стетоскопов.

      С такими не пропадем!

      Очередь

      Утренний чай для Тимофея Коробкина, как для иного верующего – крестное знамение или намаз. Шагу не сделает за порог, пока не опрокинет в себя чашку-другую заваренного кипятка с булочками.

      Но сегодня на работу пошёл встревоженным и натощак:

      – А всё – жена!

      Заявила с самой рани, под бормотание закипавшего чайника, о назревшей, как оказалось, в их молодой семье, проблеме:

      – У нас будет ребёнок!

      Не успел, однако, Тимофей как следует обрадоваться, последовало весьма серьезное и, ещё более категорическое дополнении ко всему ею вышесказанному:

      – Позаботься, муженёк, о месте для нашего с тобой, любимого деточки в яслях!

      И пояснила своё нетерпение:

      – Туда теперь загодя записываться нужно!

      Вот так и оказалось не до утреннего чайного кайфа. Едва за порог не ушмыгнул без пальто и, как был – в тапочках. Вернула. Заставила одеться и обуться, чтобы не погиб, решая важный для семьи вопрос.

      На работе первым делом сунулся к начальству.

      – Детский сад нужен – подал заявление. – Прошу обеспечить!

      Руководитель – за телефон.

      Долго названивал по различным инстанциям. Вёл переговоры. Сулил взамен горы золотые. Пока сам не пал духом.

      – Мне, Тимофей, проще тебя уволить, – заявил он. – Чем местечко в Детском садике найти!

      Оказалось, что очередь туда, в тысячи и тысячи. Потому и от шефской помощи производственников отказываются, в обмен на место.

      И всё же, дал понять продвинутый начальник Тимофею Коробкину, что в его деле не всё окончательно потеряно:

      – Даю тебе отгул. Походи сам. Поспрашивай!

      Личные воспоминания о счастливом «детсадовском детстве» нахлынули на страждущего гражданина со страниц старого телефонного справочника. Ведь в нём было – видимо-невидимо адресов всевозможных детских