Дитя подвала. Александр Варго

и мальчик почувствовал, как клейкие щупальца паники вновь опутывают его с ног до головы.

      Где папа?! Вдруг этот гадкий и страшный клоун что-то сделал с ним?! А он, как глупый, сидит в машине в этой дурацкой шапке?!

      «А может, твой папа просто забыл о тебе?» – прошелестел в голове чей-то чужой и неприятный голос, и Артур едва сдержался, чтобы не закричать.

      И когда терпеть стало уже совсем невмоготу и его рука потянулась к шапке, он услышал, как резко хлопнула дверь.

      – Папа! – тихо позвал мальчик.

      – Я здесь, – отозвался отец.

      Ненавистная шапка поползла вверх, и с губ Артура сорвался вздох облегчения. Наклонившись к сиденью, за которым находился отец, он вцепился в его крепкие плечи.

      – Папа… пожалуйста…

      – Арчи, отпусти.

      – Папуля…

      Жгучие слезы снова закапали из глаз.

      – Папочка, он у… он убил кро… кролика!.. – заикаясь, проговорил он.

      – Сядь на место.

      Голос у отца был усталым и каким-то бесцветным. Будто он что-то невнятно бормотал во сне.

      Он завел машину.

      – Папа, не привози меня больше сюда, – выдавил Артур. Он проводил затравленным взглядом покосившуюся избу, и его передернуло. Из разбитых окон дома веяло смертью.

      – Надеюсь, ты понимаешь, что никому не должен говорить о том, что здесь произошло? – осведомился отец. – Даже маме. Никто не должен знать о Подземном цирке. Иначе Хозяин цирка заберет твою маму, и мы больше никогда ее не увидим. А потом он заберет меня, и ты останешься один. И каждую ночь Хозяин Подземного цирка будет приходить к тебе домой. Тебе не спрятаться от него.

      – Папочка, я больше ни…

      – Я не закончил, – холодно оборвал мужчина сына. – Он будет следить за тобой, чтобы ни один твой плохой поступок не остался незамеченным. И он будет присылать мне письма, если что-то узнает. Понял? Заруби себе это на носу.

      «Восьмерка», подскакивая на ухабах разбитой дороги, наконец выкарабкалась на холодную трассу, и отец утопил педаль акселератора в пол.

      – Да, кстати. На, – сказал он и, зашуршав чем-то на переднем сиденье, передал Артуру сверток в прозрачном полиэтиленовом пакете.

      Паренек молча развернул его. Тускло блеснула глянцевая упаковка игрушечного джипа.

      – Нравится? – спросил папа.

      Артур глянул в зеркало заднего обзора, встретившись с его глубокими черными глазами.

      – Да, – выдавил он. – У меня такого никогда не было.

      – Ты, конечно, не заслужил подарка. Но я давно обещал тебе джип. Помнишь? Папа свои обещания выполняет.

      – Спасибо, – едва слышно сказал Артур.

      Он машинально гладил глянцевую поверхность блистера, в который была упакована машинка, но мыслями мальчик все еще был там, внизу, на мокром стуле. Перед глазами с поразительной четкостью продолжала вновь и вновь прокручиваться душераздирающая сцена гибели кролика.

      Бедный кролик.

      «Бедная Маша. Бедный я», – думал Артур, безразлично вертя в руках папин подарок.

      Он проснулся глубокой ночью, судорожно хватая ртом