Ребро медали. Виктор Емский

тебе что, угонщика гоню, или на диване сижу?! – возмутился Генка. – Сам возьми!

      Яреев запустил руку в кобуру Гарколина, выудил оттуда запасной магазин и перезарядил свой пистолет.

      Обстановка за эти несколько минут резко изменилась. Преступник, сообразив, что заднее левое колесо пусто, снизил скорость и теперь вилял по двухполосной дороге, не давая его обойти и зажать. Яреев выбрал момент, когда тот менял направление движения, и быстро влепил четыре пули в левое переднее колесо. С гордым видом откинувшись на спинку сиденья, он сказал Гарколину:

      – Учись, сынок, пока я жив!

      – Ты сначала научись баранку крутить, – усмехнувшись, ответил Генка. – Стрелять все горазды, потому что дурацкое дело нехитрое.

      Где-то позади послышался рев нескольких сирен. Помощь была близка. Угонщик наконец резко затормозил на встречной полосе, выскочил из машины и сиганул в кювет. Яреев на ходу выпрыгнул туда же. Он удачно приземлился на обе ноги, тут же споткнулся и зарылся носом в щебенку, которой были отсыпаны все обочины на юге России (в отличие от дорог средней полосы, где любая обочина ассоциируется с выражением «грязь по колено»).

      Причина была в туфлях. Их выдали месяц назад. Неизвестно, из кожи какого резинового животного они были сшиты, но за это короткое время разносились так, что превратились в домашние шлепанцы. В прыжке одна туфля улетела догонять угонщика, а вторая встала на ребро во время приземления.

      Мимо лежавшего на обочине Яреева кто-то прошкандыбал в такой же обуви и стало ясно, что это Генка устремился на поиски преступника. Яреев, пытаясь помочь напарнику, встал на ноги и собрался было пробежаться по гравию в носках, но через несколько секунд передумал. Он застыл на месте и принялся виртуозно материться. Через две минуты вернулся Гарколин, который сообщил:

      – Там река. Метров двадцать шириной. Весь берег в камыше. Эта скотина булькнула в воду – и все. Переплыл, наверное, на ту сторону. А я что, в водолазы записывался, что ли? Кстати, зачем ты стоишь раскоряченным, как корова после случки?

      – Сам ты корова, – ответил Яреев. – Ты б лучше туфли мои поискал. Мало того, что морду о камни ободрал, еще не хватало ноги порезать!

      Генка сходил в патрульку и вернулся с фонариком. Спустя пять минут туфли были найдены. Яреев обулся и разрядил пистолет. Магазин он вернул Гарколину, а оставшиеся четыре патрона сунул себе в карман.

      – Напишу в рапорте, что выстрелил двадцать четыре. Мало ли, где эти пригодятся, – сказал он.

      Во время детального осмотра задержанной машины выяснилось: прострелены два левых колеса и один из задних амортизаторов. Несколько пуль торчали в бампере и левом заднем крыле. Так что мазилой Яреева назвать было нельзя.

      Подъехавшие на помощь экипажи ринулись искать дамбу, чтобы попасть на другой берег реки. Связь работала, хотя и с перебоями. Прибыл лейтенант Цапов, который в эту ночь был ответственным по роте.

      Он радостно пожал руки Сереге с Генкой и сказал:

      – Молодцы! Утром наш взвод