Сумерки Богов. Олег Игоревич Есаулов

первобытного страха.

      На нее смотрели звериные глаза, с суженными зрачками. Потемневшая синева океана, перед жестоким штормом. В этих глазах горело только одно неистовое желание – убивать.

      Она попятилась. Но было поздно. Зверь не отпустил свою жертву.

      Он подпрыгнул. Мускулистые ноги юноши крепко обхватили шею женщины и сжали его.

      Соломея издала мышиный писк. А следом раздался хруст сломанных шейных позвонков. Садистка кулем рухнула на земляной пол.

      Сверху послышался яростный рев.

      Зверь поднял голову и через решетчатую крышу увидел Жиля. Тот потрясенно смотрел на мертвую сестру. Наконец он вышел из оцепенения и, оглашая воздух воплями, бросился к двери, ведущей в земляной погреб.

      Хищник улыбнулся. Он ждал.

      Когда разъяренный Жиль ворвался в комнату, с мясницким топором в руках, он сжал цепи и резко дернул. Крюки, вмурованные в стену, не выдержали чудовищного по силе напора, и вырвались из скоб. Он крутанул в руке одну из цепей, как опытный коневод, решивший обуздать необъезженного жеребца.

      Жиль закричал. Но в его голосе теперь сквозило отчаянье и страх. У него появилось ощущение, что он находиться в клетке наедине со львом. Услышав позади топот ног, он немного успокоился. К нему спустился брат.

      – Что случилось? – возникла в дверном проеме старшая копия Жиля – Ах, ты дьявол!

      Здоровяк вытаращил глаза и уставился на неподвижное тело сестры, лежавшее возле ног совершенно голого, окровавленного юноши.

      – Этот ублюдок убил Соломею! – истерично завизжал Жиль – Беги за вилами, Таур! Он опасен!

      Хищник сделал молниеносный прыжок вперед. Цепь, раскрутившись с бешеной скоростью, полетела точно в голову Жиля. Тот успел лишь издать предупреждающий возглас. Тяжелый конец цепи с вырванной скобой проломил висок мужчины. Жиля швырнуло на стену. Оставляя широкий кровяной след, он медленно сполз на пол.

      Хищник уже подобрался к очередной жертве. Таур бросился бежать, но взбесившийся раб достал его в прыжке. Кулак юноши, обмотанный цепью обрушился на макушку старшего брата Жиля. Сухо треснул расколовшийся череп мужчины. Серо – бурая кашица из мозгов забрызгала пылающее лицо молодого варвара. Он с шумом переводил дыхание. Ярость внезапно стихла, точно пожар, объявший его тело, погасил ледяной душ. Теперь ужасно ломило виски. Голова была тяжела, как с похмелья. Во рту стоял солоноватый вкус крови.

      Юноша с холодным интересом посмотрел на мертвецов. Неужели это сделал он?

      Другого варианта не могло быть. Северянин не чувствовал ни раскаянья, ни потрясенья от вида убитых им людей. У него возникла убежденность, что в прежней жизни он проливал чужую кровь не раз. Жаль только, что он не помнил, как разделался с мерзавцами. И все – же, проходя мимо мертвой Соломеи, с неестественно повернутой набок головой, походившей на сломанную куклу, он быстро отвел взгляд. С женщинами он точно не привык воевать. Только мимолетное безумие могло толкнуть его на жестокий поступок.

      Он направился к лестнице. Окровавленные