Гармония. Анна Стоун

голову вдруг пришли слова людей, которые он часто слышал ещё у себя в Рамплуре: Если ты любишь, а тебя нет – отпусти; если тебя любят, а ты нет – присмотрись, дай шанс.

      То есть за себя можно забыть? Твои чувства уже не важны?

      – Я должен отпустить, того, кого люблю и принять то, что противно? Нет уж, извольте! – чуть было не плюнул Альбрехт. – Если по вашей логике, то и мне должны дать шанс!

      Юноша несколько минут просто ходил по комнате, измеряя её шагами. Он мог бы сейчас же пойти и признаться Раде в любви. Но отлично понимал, что сейчас на его руку ничего не играет. В её глазах он не увидел любви.

* * *

      Он прождал её весь вечер на том месте, где они договорились встретится. Но проходило время, а её всё ещё не было. Альбрехт сидел на скамейке в саду, было холодно, и уже успело стемнеть.

      Но юноша не сходил со своего места, боясь, что Рада придёт, и не найдёт его. Встав со скамейки, Альбрехт прошёлся, чтобы размять затёкшие ноги.

      «Где же она? Может сходить к ней? – задумался Альбрехт. – Нет! А вдруг она придёт!»

      Альбрехт уже измучился ждать. Он жалел, что в их время не придумали такого устройства, как телефон, о котором рассказывала Рада.

      Не спеша приближалась ночь, погружая всё во тьму. Но Альбрехт, как преданный пес, не сходил со своего места. Он ждал, что она придёт, хотя с каждым часом его настроение падало.

      Около двух часов ночи, уже не выдержав, Альбрехт пошёл к её комнате. Он уже устал, но сонливости не чувствовал. Подойдя к двери Рады, юноша подергал за ручку, а потом просто постучал.

      Через десять минут дверь ему открыла Рада с растрепанными волосами и наспех одетым халатом. Юноше хватило несколько секунд, чтобы понять, что она даже не собиралась приходить к нему.

      – Рад, мы же договаривались! – усталым голосом проговорил Альбрехт.

      Рада минуту просто смотрела на Альбрехта, не понимая, о чём он. Но спустя ещё несколько секунд до неё, наконец, дошло.

      – Прости я забыла!

      – Ты хоть помнишь, о чём мы с тобой договаривались?

      – Э-э-э! А ты мог бы напомнить! – виновато на него посмотрела Рада.

      – Ты сама сказала, что мы будем заниматься левитацией после ужина.

      – Альбрехт, может ты сам? – тяжело вздохнула Рада, которой не хотелось заниматься этим.

      – Всё ясно! Я больше не буду тебя отвлекать! – нахмурился Альбрехт, и развернулся, чтобы уходить.

      – Ал… – хотела его остановить Рада, замолчала. Постояв так возле двери несколько секунд, она зашла в свою комнату.

      Альбрехт пройдя несколько шагов оглянулся и увидел, как закрылась её дверь. На его глазах застыли слёзы. Ему было очень больно. Не из-за того, что она забыла, а из-за того, что и не собиралась.

      Была уже глубокая ночь, как он вернулся в свою спальню. Раздевшись, Альбрехт сел на кровати, схватившись руками за голову.

      «За, что она так со мной? Я ведь её люблю!» – юноша заплакал ещё сильнее, откинувшись на кровать.

      Он корил себя за то, что слепо прождал её в саду несколько часов. За то, что поверил ей.

      Когда-то