Изгоняющие дьявола. Ольга Морозова

кофе с коньячком! – Петр Иванович дернул за шнурок старомодного колокольчика, раздался тихий звон, и Леонид Иванович хмыкнул про себя. Но его ирония оказалась напрасной. Буквально через пару минут дверь распахнулась, и мужчина в строгом костюме и белых перчатках торжественно внес на вытянутой руке поднос с двумя чашками и небольшой причудливого вида бутылкой. Он бесшумно приблизился к ним, поставил поднос на стол и так же бесшумно удалился.

      Когда дверь за ним закрылась, Петр Иванович, лихорадочно блестя глазами, налил в тончайшие фарфоровые чашки по капельке жидкости из бутылки, и протянул одну чашку Леониду Ивановичу. Тот взял чашку за крохотную ручку двумя пальцами, боясь как бы не разбить, и осторожно отхлебнул напиток. Вкус был очень необычным, но приятным. Жидкость подействовала на Леонида Ивановича расслабляюще. Ему вдруг стало жарко, и он начал расстегивать верхнюю пуговицу на рубашке. Петр Иванович заботливо подставил Бамбурову стул, на который тот опустился не без некоторого облегчения.

      – Вкусно? – Петр Иванович с беспокойством обмахивал Леонида Ивановича платком.

      – Вполне. – Леонид Иванович в подтверждение своих слов отхлебнул еще парочку приличных глотков, а потом выпил всю чашку.

      Петр Иванович медленно пил свою, поглядывая время от времени на своего гостя, который сидел красный, словно рак.

      – Вам жарко? – Петр Иванович заботливо склонился к Леониду Ивановичу. – Что-то вы выглядите неважно…

      – Да… жарковато… перенервничал должно быть… неожиданно все как-то…

      – Согласен. Ну, успокойтесь, голубчик. Посидите, остыньте… а я у окна постою, полюбуюсь напоследок…

      Бамбуров кивнул и закрыл глаза – жар внутри нарастал…

      Когда Леонид Иванович открыл глаза, он обнаружил себя лежащим в постели на черном шелковом белье. Он опустил взгляд на свою руку и увидел, что она одета в красную шелковую пижаму. Сочетание цветов его озадачило, и он снова закрыл глаза, надеясь сам не зная на что. Ему вдруг пришло в голову, что если он снова заснет, то потом проснется в своей постели. Да что там говорить, ему этого почти хотелось. Но ощущение от прикосновения шелка к коже не проходило, и, поворочавшись еще около получаса, Леонид Иванович решил вставать. Нельзя же в конце концов валяться в постели целый день, пусть и в шелковой. Кряхтя, Леонид Иванович поднялся с кровати, отметив, что кости его хрустят, и встать ему удалось с трудом. В глубине необъятной комнаты он заметил зеркало и пошаркал к нему. При этом ему едва удавалось волочить ноги. «Старый индюк что-то подмешал в кофе, – подумал Леонид Иванович вяло и зевнул, – ну да что теперь-то». Он подошел к зеркалу и молча уставился на то, что там отражалось. Сначала ему показалось, что зрение его подводит, и он сощурил глаза, чтобы лучше видеть. Но изображение не изменилось, став, напротив, более четким. Кроме того, словно издеваясь, зеркальное отражение тоже сощурило глаза, будто всматриваясь в Леонида Ивановича. От увиденного