ХРД. Александр Авгур

И это в наше то время, Сереж! Ты можешь в это поверить?

      – Конечно, нет, Михаил Петрович, – устало сказал я это было то, что ожидал от меня услышать мой начальник и снова спросил: – Так, где эта Кшиста находится?

      – Возьмешь сопроводительные документы у Скворцовой и все узнаешь, – строго сказал Степанчиков.

      Вообще, мой начальник был добрейшей души человек и герой войны, но он считал, что в молодом коллективе нашей газеты без строгости – никуда. Старое воспитание, которое он получил, наш начальник прививал и нам.

      До Кшисты я целые сутки ехал на поезде. Под стук колес, сочинял каркас статьи о том, как хорошо советская власть заботится о своих ветеранах. Потом полдня я трясся в почти новой грузовой машине ГАЗ-51, за рулем которой сидел добродушный, но болтливый шофер с обожженным лицом – Степан Бочкин.

      – А вы журналист прям из самой Москвы? – с интересом и странным акцентом спросил меня водитель.

      – Да, – деловито ответил я. Мне понравилось, что в мои девятнадцать ко мне обращаются на «Вы». – Из самой, что ни на есть, столицы, так сказать, нашей необъятной Советской страны.

      – Небось, самого товарища Сталина своими глазами видели? – не унимался Бочкин.

      – Видел, – ответил я. – Только издалека. Но я его хорошо разглядел.

      – А какой он? Ну, Иосиф Виссарионович?

      – Он, ну… Как бы это сказать, – старался я подобрать слова и выдал: – Он Всеобъемлющий!

      – Ого! – удивился Степан Бочкин и спросил, кивнув на кисть моей левой руки: – Что случилось? Где воевал?

      – Нет, – ухмыльнулся я, почесав то место, на котором отсутствовали два пальца, – мизинец и безымянный. – Это, когда я был еще совсем младенцем, мне крысы откусили. В тридцатых туго моим родителям пришлось, они из города в деревню перебрались в поисках лучшей жизни. Первое время мы жили в колхозном коровнике. Мама рассказывала, что там крысы водились величиной с собаку. Вот. Я легко отделался. Моей старшей сестре крысы сожрали лицо. Она не долго прожила.

      – Жаль, – тихо сказал шофер, вытирая пот со лба.

      – Что «жаль»? – спросил я.

      – Жаль, что я не видел товарища Сталина.

      В вечерней Кшисте первой меня встретила однорукая и немолодая женщина с изуродованной щекой одетая в старый, но чистый сарафан в зеленый горох. Это была – заместитель директора дома инвалидов войны и труда – Людмила Ивановна Сивоногова. Она показала мне поселок, в котором было с десяток покосившихся домишек и старая церквушка вдалеке, окруженная яблоневым садом. Именно в этой церквушке и был дом инвалидов.

      – Здравствуйте, Сергей Васильевич! А мы вас еще вчера ждали, – сказала, улыбнувшись, Людмила Сивоногова с тем же акцентом, что и у водителя Бочкина.

      – Здравствуйте, – улыбнулся я в ответ. Меня уже второй раз называли на «Вы».

      – Нам звонили из вашей газеты и предупреждали, – затараторила Сивоногова. – Скоро стемнеет, а вы с дороги, наверно еще и голодны. Сегодня