Козырные тузы. Джордж Мартин

записал в блокнотике адрес и аккуратно вырвал листок. Фортунато взял бумажку и поднялся.

      – Спасибо тебе.

      – Послушай, как думаешь… – Он облизал губы. – Думаешь, обычному человеку безопасно хранить у себя такое?

      – Например, в коллекции? – спросила Каролина.

      Хирам опустил глаза.

      – Конечно, когда ты разберешься с ними. Я заплачу.

      – Когда с этой историей будет покончено, – пообещал Фортунато, – ты сможешь забрать их себе.

      Эйлин Картер было хорошо за тридцать, и в ее каштановых волосах уже кое-где пробивалась седина. Она взглянула на Фортунато сквозь стекла очков в прямоугольной оправе, потом перевела глаза на Каролину. И улыбнулась.

      Фортунато проводил с женщинами большую часть жизни. Каролина при всей своей красоте была особой неуверенной в себе и ревнивой, сидела то на одной диете, то на другой и неумеренно пользовалась косметикой. С Эйлин все обстояло совершенно по-другому. Появление в ее кабинете ослепительно красивой Каролины, похоже, вызвало у нее лишь легкое изумление. Что же до Фортунато – полунегра-полуяпонца в кожаной куртке и с непомерно раздутым благодаря вирусу дикой карты лбом, – то она словно бы и не находила в нем ничего необычного.

      – Вы принесли монету? – спросила она.

      Говоря с ним, Эйлин Картер смотрела прямо ему в глаза. Ему давно приелись женщины с внешностью моделей. У этой же был нос с горбинкой, веснушки и примерно с дюжину лишних фунтов. Но больше всего ему понравились ее глаза. Зеленые и блестящие, с маленькими лучиками морщинок в уголках.

      Он положил монету на стол, и женщина склонилась над ней, пальцем поправила на переносице очки. На ней была зеленая фланелевая рубаха, вырез которой, насколько Фортунато смог разглядеть, также усеивали веснушки. От ее волос приятно пахло шампунем.

      – Можно узнать, откуда она у вас?

      – Долго рассказывать. Я – друг Хирама Уорчестера. Если нужно, он может поручиться за меня.

      – Этого мне достаточно. Что именно вас интересует?

      – Хирам сказал, не исключено, что это подделка.

      – Секундочку. – Эйлин вынула со стеллажа у себя за спиной какую-то книгу. Двигалась она порывисто и полностью отдавала себя тому делу, которым была занята в данный момент. Она раскрыла книгу и полистала страницы. – Вот, нашла.

      Несколько секунд женщина внимательно разглядывала обратную сторону монеты, покусывая при этом нижнюю губу. Губы у нее были аккуратные, четко очерченные и очень подвижные. Он вдруг поймал себя на том, что гадает – а каковы они на вкус?

      – Вот она, – проговорила Эйлин. – Да, это подделка. Ее называют центом Бэлзама. Как здесь написано, в честь Черного Джона Бэлзама. Он отчеканил их в Катскилльских горах где-то на рубеже девятнадцатого столетия. – Она взглянула на Фортунато. – Похоже, это имя мне знакомо, только понятия не имею откуда.

      – Черный Джон?

      Она пожала плечами и снова улыбнулась.

      – Можно