Волхвы. Белая кошка. Эдуард Евгеньевич Семенов

бы я что-то мог тебе сказать, то сказал, – ответил Филипп, бросая крутить колеса и позволяя Василисе взять на себя роль движущей силы. Филин пролетел немного вперед и уселся на ветку дерева, которая стояла у дорожки, мимо которой они должны были пройти.

      Филипп поправил свои очки и спрятал руки в теплые варежки.

      – Что совсем ничего не видел? – спросила Василиса.

      – Все шесть чувств у меня в порядке, – огрызнулся парень. – И летать тоже могу.

      Увечье стало для Филиппа сильным ударом, и он винил в нем всех окружающих, Любой даже мифический намек на свою ущербность воспринимал в штыки. Василиса решила сменить тему.

      – Шурку давно не видел?

      – Он уже полгода в Южной Америке, во временах Че Гевары. Воюет, – выдохнул он и уклонился от прямого ответа. – А может, пьет с Гогеном. Не знаю.

      –. Черный пес неисправим, – усмехнулась Василиса. – Эстет и бунтарь. Меня вот тоже посылают.

      – Куда?

      – Кошкой. Туда.

      Она махнула рукой и указала пальцем в небо.

      – А-аа, – протянул он, и недовольно шмыгнул носом. Василиса поняла, что снова что-то не то сказала. Но парень сам раскрыл причину своего недовольства.

      – Меня вот перестали куда-то посылать. Самому же бродить по прошлому, оказывается совершенно не интересно.

      – Волхвы не могут жаловаться на свою жизнь. Значит, еще не пришло твое время.

      – Да, я понимаю, и все равно хандрю.

      Они дошли до флигеля, большого двухэтажного здания с наружным лифтом. Дом стоял на краю парка усадьбы рядом с конюшней и большой теплицей, где выращивали фрукты и овощи для столовой центра. Флигель был выкрашен в ярко-желтый, лимонный цвет и напоминал психушку.

      – В дом не приглашаю, извини, – остановил Василису Филипп на пороге, – не прибрано там. Да и не ждал никого.

      Василиса уже хотела попрощаться, но Филипп сделал пальцами рук еле уловимое движение, и достал из своей варежке то, чего Василиса никак не ожидала. Ворожея даже запнулась на полуслове.

      – Что это, Филя? Ты где взял?

      – Нашел на месте взрыва. Ну, не я, а филин. Я потом у него забрал. Ты знаешь, чье это?

      В руках у Филиппа была серебряная цепочка. Тонкая как паутина.

      – Можно? – Василиса протянула руку.

      Филипп отдал ее ей.

      – Пожалуйста, так чья это цепочка?

      Василиса покачала головой.

      – Не могу сейчас сказать, мне надо проверить. Но вполне возможно и моя.

      Филипп поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза.

      – Ах, вот оно даже как, – сжал свои и без того тонкие губы. – Ты понимаешь, что это очень серьезно.

      – Более чем, но я не уверена, мне надо проверить.

      – Тогда забирай и проверяй, но будь осторожна,  – Филипп вызвал лифт, больше не желая общаться. Она не стала настаивать. Помогла ему въехать в лифт.  Попрощалась. После того, как лифт уехал, она заметила, как его филин влетел в слуховое окно дома. Пошла назад, к машине.

      Теперь