Практикантка. Артем Каменистый

сфера, а именно – не сбрендит ли она вконец?

      – Практически все наши выпускницы эмоционально неустойчивы в большей или меньшей степени. Процент самоубийств и случаев немотивированной агрессии просто невероятен. Мы с детских лет калечим их души, но, одновременно, не даем загрубеть окончательно. Результаты налицо.

      – Ты можешь предложить другую методику обучения? Наши малютки готовы зубами грызть танковую броню, если это потребуется для выполнения приказа. На Гавайях бывшая воспитанница недавно всмятку отметелила четырех доблестных морских пехотинцев, как грудных младенцев!

      – Да знаю! Эти герои, кстати, на нее заявление в полицию написали. Не постыдились.

      – А что ты хотела – Америка! Правовое государство. Круче наших малышек нет никого, если, конечно, не считать монастырских мальчиков. Но их готовят аналогично, с тем же отсевом. Так ты говоришь, сыровата?

      – Да. И думаю, работа в опергруппе ей не очень пойдет на пользу.

      – Но и не помешает. Пусть посмотрит на жизнь без всяких нянек – сама напросилась, мы не виноваты.

      – Не боишься? Жизнь со всеми доступными соблазнами! Это же простая девчонка – вдруг пустится во все тяжкие. Эмоциональная неустойчивость, сама понимаешь.

      – Мы не сможем ее водить всю жизнь за ручку. Хочет научиться плавать – пожалуйста. Бросим в воду, пусть выкарабкивается, как знает.

      – Может, оно и верно. Опасные моменты у оперативников бывают очень нечасто. Так что вряд ли ее жизни будет что-то угрожать.

      – Согласна. Не хотелось бы глупо потерять эту многообещающую воспитанницу во время прохождения обычной выпускной практики.

      – Ясное дело. Ну так как там, по поводу Ветлугиной?

      – Отчисляем! Без всяких разговоров и объяснений. К чему придраться – всегда найдется, о настоящей причине даже не заикаемся.

      – Ей пятнадцать, она уже неплохо подготовлена.

      – На Алтайскую базу. Там доучат, без дела не останется, а при тамошних парнях о своих фантазиях позабудет.

      – Будем надеяться.

      Дверь открылась без стука, на пороге пустой казармы выросла младшая воспитанница:

      – Старшая учащаяся Ветрова! За вами пришла машина!

      – Брысь отсюда, зародыш! – цыкнула Вика.

      Младшую сдуло в один миг, подруги обнялись, прощаясь. Им никто не мешал, все здешние воспитанницы были сейчас на занятиях.

      – Ничего, будем перезваниваться, – сказала Лина.

      – Эх! Жаль, что мы с тобой не вместе!

      – Ты же знаешь, так не положено.

      – Все равно! Вместе мы сила! Давай! И не забудь телефоны, мой и Ленкин.

      – Давай! Думаю, тебя тоже скоро увезут.

      Время уже приближалось к двум часам дня. Лену забрали сразу после полудня; выпускниц всегда вывозили поодиночке, рассчитывая доставить к поезду или самолету, чтобы они не шатались без дела. Лина вышла во двор, чувствуя себя довольно странно. Впервые она шла через плац простым шагом. По дворовой территории Монастыря и широким коридорам учебного и административного зданий разрешалось передвигаться