Коды, бутерброды и потерянные годы. Юрий Матвеевский

Андрей. Что там с девчонкой?

      – Пока рано делать какие-то выводы. Работаю.

      – Понятно… Как скоро будешь в управлении?

      – Раз поставлен такой вопрос, то, как только буду нужен.

      – Нужен… Прямо сейчас.

      – Понял. Даю Василию Степановичу трубку, – Прохоров отдал Савельеву трубку и пока тот разговаривал с полковником, сделал еще несколько снимков из альбома Ирины.

      Когда Савельев закончил говорить с полковником, Прохоров закрыл папку с рисунками и обратился к нему.

      – Василий Степанович, ответьте мне, пожалуйста на один вопрос.

      – Да, я вас слушаю.

      – Тот рисунок, который похитили, был окончательной точкой во всех этих набросках. Именно его она хотела создать. И вы мне отдали его без каких-либо колебаний. Это же по сути – черновики, – майор указал на папку, – и вы к ним относитесь более бережно, чем к завершенной работе. Почему вы с такой легкостью отдали тот рисунок? А то была не простая графика. То, что она обладала каким-то воздействием на вестибюлярный аппарат, я в этом убедился лично.

      Савельев тяжело вздохнул, не подав при этом ни малейшего признака волнения.

      – Андрей Николаевич, если бы я знал, что так произойдет, я бы вам его не то что не отдал, но даже и не показал бы. Вот боюсь как бы и эти, как вы их называете, черновики не постигла такая же участь. Извините, если я вас таким образом как-то обидел.

      Майора такой аргумент убедил и он понимающе кивнул головой.

      Савельев помолчал и добавил.

      – Да и Бог с ними с этими рисунками, хоть они и ценны для Ирины. Найдите дочь… Пожалуйста.

      – Найдем, – сухо ответил Андрей и направился к выходу.

      Прохоров вышел из парадного, закурил и достал телефон, чтобы позвонить полковнику и узнать, что там за срочные дела. Не успел он найти в телефонной книге номер начальника, как проходящая по тротуару старушка выронила из рук сумку с продуктами и медленно начала опускаться прямо на асфальт, жадно хватая воздух. Майор подбежал к старушке почти одновременно с мальчиком, который катался на качели на детской площадке.

      – Вам плохо, – склонился над ней Прохоров

      Старушка не реагировала на вопрос. Она продолжала тяжело дышать и держаться одной рукой за сердце.

      – Малой, вызывай скорую, 03, – майор протянул мальчику свой телефон, а сам взял бабушку на руки и аккуратно перенес ее к скамейке, до которой она не дошла буквально несколько метров.

      Старушка все еще тяжело дышала, но на лице появилась легкая улыбка.

      – Ой, спасибо, милок, – проговорила она шепотом.

      – Малой, ты скорую вызвал, – спросил Прохоров у мальчика, которому отдал телефон.

      Ответа не последовало. Когда майор обернулся, никакого мальчика в зоне видимости не было. Ни мальчика, ни телефона.

      – Твою мать, – выругался Прохоров.

      А бабушка уже пыталась подняться со скамейки, чтобы забрать свою сумку с продуктами, которая осталась лежать на тротуаре.

      На крыше дома Савельевых стояли