Навеки твой. Юлия Лавряшина

видишь вокруг водоросли, а на самом дне раскрытые раковины. Это жемчужины так сочно блестят. А чуть повыше – стаи мальков.

      – Ничего этого здесь нет, – возразила я. – Ты все выдумываешь.

      Мама неожиданно согласилась:

      – Конечно, выдумывает.

      И добавила, потрепав меня по затылку:

      – Поэтому он – художник, а мы с тобой – нет.

      – Ты все еще злишься на меня?

      Лэрис подкралась сзади, когда я смотрела из окна кухни на свежий снег. Вчера, с ее приездом, отступили морозы, и небо нехотя затянулось пеленой. Наверное, скучные облака тянулись от нашего дома до самой Москвы. И если бы Лэрис была там, то сейчас, стоя у окна, она видела бы такую же серую тяжесть неба, пронзенную промерзшими ветвями. И ей бы так же хотелось… Впрочем, я никогда не знала, чего в действительности хочет Лэрис.

      – Я была вчера в своей музыкальной школе…

      – В музыкальной школе? Разве ты училась музыке? – Она старательно напрягла лоб, вспоминая. – Ах да… Но ты же бросила ее тысячу лет назад. Зачем тебе это?

      – Что именно?

      – Цепляться за прошлое! Зачем ты всех заставляешь жить вчерашним днем?

      – Мне просто надо было с кем-нибудь поговорить.

      – Ну да! С учительницей, которую ты не видела лет десять! О чем ты с ней говорила?

      – Лэрис, разве это не мое дело?

      Заскочив на подоконник, Лэрис звонко хлопнула себя по голым коленям.

      – А-а, не нравится? А то, что ты делаешь, думаешь, всем нравится?

      – Кому – всем?

      – Да хоть Глебу. Ты смотришь на него так, будто он взорвал храм Христа Спасителя. Ему и так тошно, между прочим.

      – Отчего же ему-то так тошно?!

      Замявшись с ответом, Лэрис принялась виновато тереть нос, и было похоже, будто она готовится мне соврать. Однако услышанное мной было так неожиданно, что походило на правду.

      – Он обкурился вчера, понимаешь? Перебрал. Отчасти в этом и ты виновата… Он слишком боялся с тобой встретиться.

      – Наркотики?!

      Лэрис испуганно замахала на меня:

      – Бог с тобой! Какие наркотики… Так, травка. Я думала, ты догадаешься.

      – Не догадалась, как видишь. О господи, Лэрис, и ты полагаешься в таком деле на какого-то жалкого наркомана? Да, что с тобой, Лэрис? Ты вообще в своем уме?

      В ответ она глуповато хихикнула:

      – А я ведь обманула его…. Сказала, что созвонилась с тобой, и ты очень даже не против. Это еще там, в Москве было. Иначе он бы не поддался на уговоры. Ну еще, конечно, роль сыграло, что у него тоже мать умерла. Почечная недостаточность. Когда он это рассказал, мне знаешь что подумалось? Их судьбы – его и Андрея – как зеркальное отражение. В Турцию он как раз летал, чтобы покрыть расходы на похороны. Это сейчас недешево стоит. Отец назанимал кучу денег, а сам угодил в наркодиспансер. Алкоголик…

      – Я не хочу этого знать, – остановила я. – Ты пытаешься меня разжалобить? Напрасно. Ни его прошлое, ни будущее не волнуют меня. Он – не Андрей, и этим все сказано.

      Лэрис тяжело слезла с подоконника