Пояс шахида. Лев Пучков

и без особой спешки вошли в калитку. Машина развернулась и укатила обратно.

      – Спасибо, – поблагодарил Север, зафиксировав троицу и проводив объективом «девятку». – Что ж вы так, орлы? Двух суток не прошло – сварились…

      «Орлы» не то чтобы сварились – просто почувствовали себя вольготнее. Два дня назад с гор спустились, дикие, встопорщенные, от каждого кустика шарахались. Пошатались по городу, зависли пару раз в кабаке, помяли пышных казачек, убедились, что никто их не «пасет», не преследует, и размякли.

      Обычное дело: прелести цивилизации разлагающе действуют даже на самого отпетого головореза, шмыгающего по своим горам и чащобам, аки неуловимый призрак. Если вы поверхностно знакомы с историей диверсионных войн, то наверняка знаете, что всех матерых диверов брали за горло именно в населенных пунктах и изымали из приятной обстановки. А именно: из баньки, теплой постели веселой вдовушки или милой зазнобы, от щедрого стола, с какого-нибудь безопасного внешне торжества на даче у верных друзей и так далее.

      Почему так получается? Да все просто. Дивер – он сын Природы-Матери. Потому на природе его трепетная интуиция работает на всю мощь и предугадывает малейшие отклонения от нормы. Но, помимо этого, как и все мы, дивер – сын человечий. То есть его не на фабрике клонировали, зубастым и могучим, а он когда-то ребеночком был, он родом из детства. Потому, оказавшись под сенью дружественных стен и в полной мере ощутив на себе тепло податливого женского присутствия, любой профи поневоле впадает в инфантильный транс. Интуиция погружается в летаргический сон, а глубины подсознания оказывают диверу медвежью услугу, исторгая из недр своих несокрушимые детские установки. Мнится матерому, что он грудной сосун, любимый всем Человечеством и защищенный от всех бед враждебного мира мягкой мамкиной сиськой…

      Убедившись, что возле усадьбы более ничего интересного не происходит, Север оценил результат своего операторского творчества, озадаченно крякнул и, спустившись со стеллажа, произвел обстоятельный покадровый просмотр.

      – Вот такая шняга… Сычонок будет в трансе! – пробормотал наблюдатель и тотчас же набрал номер.

      – Заготконтора слушает, – ответил Сыч.

      – Подъезжай! – рявкнул Север командирским голосом.

      – Со стеллажа упал? – озадаченно поинтересовался Сыч. – Чего там у тебя?

      – Не телефонный разговор. Подъезжай. И стульчик прихвати.

      – Не понял? – проявил тугоумие Сыч.

      – Увидишь – упадешь, – пообещал Север. – Давай, я жду…

      Сулейман Вахидов имеет негласный статус топ-менеджера рынка. Вся информашка, которую удалось добыть по данному субъекту: появился в Стародубовске недавно, месяца три назад, капитально строится в «чеченской слободе», а усадебку возле рынка прикупил для офиса. Пока строится, живет здесь малой[8] семьей. В усадьбе постоянно полно народу – по делам приезжают, у ворот торчат несколько машин.

      Поначалу на отдельно живущего Сулеймана особого внимания не обращали. Следили за «слободой», памятуя об основном

8

Основательные чеченцы селятся тейпами: несколько домов за одним забором. Малая семья: жены и дети.