Пояс шахида. Лев Пучков

Не видишь – нету никого?

      – Человек болеет – мало ли…

      – Ни фига он не болеет! Нету его. Опять, наверно, в деревню к сыну уехали с женой. Болеет… Симулянт! В старые времена за такое давно бы уже – к стенке. А то очки понацепляют, лысину отрастят – и морду воротят. Интеллигенция, мать их так…

      С грехом пополам удалось выяснить, что сын архивариуса – моральный урод. По папиным стопам не пошел, пытается фермерствовать, но не пьет, поэтому – сволочь, как и все их интеллигентское отродье.

      Попытка получить адрес непьющего сына потерпела фиаско – не удалось узнать даже название деревни, где он обосновался.

      – Да и ладно, – небрежно бросил Антон, когда в половине седьмого вечера Барин доложил о невыполненном задании. – Все равно на том плане клеток не было…

      – Видите, как все плохо, – не согласился Шведов. – Смотри-ка ты – одно к одному… Давно у нас такого не было!

      Правильнее было сказать: вот именно такого не было никогда. За годы функционирования команда провела не один десяток достаточно громоздких акций, каждая деталь которых требовала особого подхода, но ни разу не случалось, чтобы такая смешная и нелепая мелочь, как расположение какой-то паршивой лавки, забранной в решетчатую «рубашку», явилось камнем преткновения.

      В подавляющем большинстве случаев такие камни – это люди. Вот это камни так камни!

      А расположение клетки… Это, извините, даже не смешно. Мелочь, что и говорить – не камень, а камешек – крохотный такой, малюсенький, которым в обычных условиях можно смело пренебречь. Если рассмотреть соотношение такой дрянной мелочи с хорошо продуманной и могучей машиной всей акции, можно брать в следующей примерно пропорции: опытный и прекрасно подготовленный спецназовец в засаде, за минуту до подхода вражьего каравана, и… махонький гранитный камешек в четверть спичечной головки.

      Разве можно противопоставить камешек спецназовцу, спросите вы? Как каменная крошка может повлиять на решимость бойца сокрушить супостатов?

      Противопоставлять и вправду – трудно. Если вы были когда-то в роли такого бойца, то прекрасно знаете: коль скоро приспичит, так завалитесь спать прямо на землю и не будете чувствовать под собой хоть сотню таких камешков – эти самые спецназовцы зачастую так устают, что, когда у них есть возможность отдохнуть, готовы спать на раскаленных углях или торчащих гвоздях – как эти, как их там… ну, которые хатхаебой и прочими мудизмами страдают.

      А теперь представьте себе, что вы, опытный и подготовленный, в этот раз отчего-то расслабились. Целлофан на компенсатор не надели, ползали где-то по кустам и перед боем оружие не проверили. И вот вам нате: этот дрянной камешек вкупе с крохотным комочком вязкой красной глины, угодил в ствол автомата и прочно прилип где-нибудь между дульным срезом и патронником.

      Если вы знакомы с военным делом, дальше продолжать не надо.

      Если не знакомы, продолжаю: когда в пяти метрах от бойца окажется враг и он (боец) нажмет на спусковой крючок,