История села Мотовилово. Тетрадь 6 (1925 г.). Иван Васильевич Шмелев

было оправдаться Семиону. Он мрачнее грозовой тучи поднялся с места, направился к выходу и так злобно хлопнул дверью, что все игроки многозначительно переглянулись. Не прошёл Семионов номер получить должок с Кузьмы, на который он бы снова попытал завладеть счастьем в надежде на выигрыш, но судьба и рок, видимо, рассудили по-своему. Пришлось Семиону вернуться домой не только без выигрыша, но и без последнего пятака.

      После ухода Семиона игроки разыгрались вовсю, они засиделись далеко за полночь. Каждым владел какой-то скрытый внутри азарт и неотвратимая уверенность, что именно он обыграет всех – все деньги, ходящие в кругу, непременно в конце концов окажутся у него в кармане. Особенно неудержимым азартом увлёкся Минька Савельев. Он оказался заядлым игроком, его хоть хлебом не корми, только бы сыграть. После полуночи игроки понадоевшее «очко» сменили на другую игру, стали играть в «кондру». В кону сгрудились почти все деньги, что имелись в ходу у игроков. Желая овладеть всем «котлом», Федька, имея у себя на картах тридцать одно очко, гарантийно «подпустил» под партнеров последний имеющийся у него в наличии рубль. Все побеждено и безнадёжно побросали карты в колоду, один не сдавался Минька. У него в руках беспроигрышные три туза, но вот беда, замирить рубль нечем, денег в карманах не осталось ни копья, перезанять не у кого. Завязался спор, поднялась невообразимая кутерьма, и оспаривающие каждый свое – крики. Обезденевшиеся игроки смотрели со стороны, что будет.

      – Не ори, а то я тебе заткну глотку-то! – наступал Минька на Федьку, который, не отступая, требовал от Миньки рубль в кон для замера. Дело дошло до обоюдной драки. Вцепившись друг другу в волосы, пошли волтузиться и поддавать друг другу пощёчины, взаимно ударяя по скулам. Но слаб Федька против минькиного кулака. Развернувшись, он так пырнул кулаком Федьке в зубы, что тот, заохав, выплюнул на ладонь окровавленный осколок зуба. То ли с испугу, то ли еще с чего, растерявшийся Минька бросился к выходу и вернулся домой расстроенный и не в меру возбужденный, а главное – проигравшимся до нету.

      После, во всех подробностях узнав от Фектиньи Забродиной, что произошло в тот вечер. Узнав, что Минька в тот вечер проигрался, как тютик, мать укоризненно упрекала сына:

      – Что? Проюлил! Прохандрыкал денежки-то! Профыкал все до рублика! Нет теперь у тебя их!

      – Да не все, – робко оправдывался перед матерью Минька.

      – Где же они у тебя, покажи! Нет, видно, все киска съела! Эх ты, тюфила, мешали тебе в кармане денежки-то?

      Сконфуженный Минька, понурив голову, молча выслушивал справедливые упреки матери. Он ведь в глубине души осознал свою ошибку, что в тот вечер не пошёл в келью к девкам, а пошёл играть. Проиграв трёшницу, заработанную им.

      Трынков. Мечты

      Семья Савельевых сидела за столом – обедала. Сам хозяин Василий Ефимович, как и всегда, за стол угодил последним. Он, только что вошедши со двора, вымыл из рукомойника руки, тщательно вытер о висящие на гвозде у рукомойника и служащие утиркой для рук всей семье, о свои уже изношенные подштанники. Помолившись,