Солнечный круг. Александр Феликсович Каменецкий

жизнь зарабатывать, да и родители их чаще недовольны – незачем им быть шибко грамотными. Один Суслик только и выучился читать бойко, да и он ленится.

      – Суслик? – переспросил Максим.

      – Вообще-то его зовут Симон, он живёт с родителями через две улицы от нашей. Он постарше меня, но такой маленький и пугливый, что, выходя на улицу, тут же замирает, вытягивает шею и оглядывается, нет ли какой опасности. За это и прозвали его сусликом – это зверёк такой маленький, за городом такие водятся.

      – Видел таких, – улыбнулся Максим.

      – Ну, все его так и зовут. Его, если Симоном окликнуть он и не оборачивается, не привык. Только Конрад его Симоном называет, да и то, когда тот на Симона не отвечает, прикрикнет на него: «Суслик, я к тебе обращаюсь!». Суслик вообще-то учиться не очень хотел, он не любопытный, не любознательный, если его не трогают, то ему и хорошо сидит себе молча. Только у Конрада жить и не учиться нельзя. Тут он спуску не даёт: «нечем заняться, сейчас дело найду, а нет дела – бери книгу и читай».

      – Постой, ты же говорил, что Суслик, Симон, то есть, с родителями живёт.

      – Есть у него родители, нормальные люди, не злые, работают даже. Отец биндюжником в портовом районе, а мама посуду моет в кабаке для матросов. Только пьют много – дешёвого самогону добудут и гуляют до утра. В такие дни Суслику от них часто доставалось, он всё от них в собачьей будке прятался (собак у нас мало, будки с давних времён пустые стоят), а потом к Конраду прибился. Так и живёт, то дома, то у Конрада.

      – И что, хватает вам пособия, которое Конрад получает?

      – Этого пособия и одному взрослому на еду не хватит. Мы с Сусликом добываем еду. Просим милостыню, Конрад этим недоволен ужасно, злится, ругает себя, но приходится ему с этим мириться. А бывает, и стащим чего-нибудь, об этом мы Конраду никогда не говорим. Этого он терпеть не будет. И не зачем ему об этом знать. В общем хорошо живём, не на что жаловаться, голодными не сидим.

      – Вот я болван, – Максим хлопнул себя по лбу, – ты ведь есть хочешь, а я не накормил, не напоил, а расспрашиваю.

      Максим схватил сумку и стал вынимать свёртки и разворачивать их на столе. Через несколько мгновений сумка наполовину опустела, а на столе были разложены галеты, твёрдый сухой сыр, помидоры, пучок свежей пряной зелени, пакет с миндальными орехами, крепкие спелые яблоки, сладкое печенье и даже маленькая баночка с мёдом.

      – Мяса нету, извини, и воды только фляжка. Ещё у меня есть рис и фасоль, но их варить надо. Я думаю, я их здесь оставлю, ты потом заберёшь, мне они дальше не понадобятся.

      – Мясо, – фыркнул Малыш, подходя к столу, – у нас его тоже не бывает. А крупу с собой возьми пока до места не доберёмся, а там посмотрим, – Малыш рассматривал стол, не решаясь взять что-нибудь первым.

      – Бери всё что хочешь, – сказал Макс, протягивая Малышу фляжку с водой, – я не хочу есть.

      – Врёшь! – грустно сказал Малыш, – Конрад тоже так говорит.

      – Совсем не хочу, я по утрам не