Шесть невозможных невозможностей. Фиона Вуд

Ее зовут Эстель. И я по ней тоскую.

      Эстель вечно слушает музыку только через один наушник iPod – саундтрек своей жизни.

      Она перестала грызть ногти, все, кроме мизинца на левой руке.

      У Эстель есть привычка теребить манжеты школьной кофты.

      Она – единственный ребенок в семье. Как и я.

      Она играет на виолончели.

      Она любит моккачино. И молочно-банановый коктейль – с сиропом, а не с настоящими бананами. А еще шоколад, особенно батончики «Спелая вишня». У нее есть подруга в Нью-Йорке, которой она посылает «Спелую вишню». Их там не купить.

      У Эстель много друзей. В отличие от меня.

      Она живет по соседству. Рядом с домом, где сейчас живу я со своей семьей.

      Она часто смеется.

      Мы с ней совпадаем в трех из пяти любимых групп.

      Ее любимые писатели – Джорджетт Хейер и Дж. Д. Сэлинджер.

      Не могу объяснить, откуда я знаю все это о той, с которой не знаком.

      1

      Если не вспоминать о том, что кто-то умер, наследство – хорошая штука, верно? Неожиданно привалившая удача. И дела сразу в гору. Но у нас получилось с точностью до наоборот. Все очень быстро пошло наперекосяк.

      У папы начались проблемы на работе. Громовые раскаты долетали даже до меня, при том что город у нас немаленький. Наша комфортная жизнь оказалась иллюзией, навеянной огромной кредитной задолженностью. Все полетело вверх тормашками. А следом кубарем полетели и мы.

      Финансовые проблемы были только началом. Как-то вечером, стоя на площадке второго этажа, я со щемящей болью осознал, что родители уже ни капельки не любят друг друга. Но с каких пор? Улы-ы-бочку! Вот мы выглядим счастливыми. Позируем на Бруклинском мосту, едим фалафель в квартале Маре в Париже, плаваем с аквалангами среди гигантских треуголок возле Грин-Айленд.

      Что пошло не так? Когда? И почему я этого не замечал?

      Выходит, я, как та лягушка, не чувствовал, что вода становится все горячее и в итоге попал в суп?

      Когда Аделаида, мамина двоюродная бабка, умерла и оставила ей дом, я подумал, что это разрядит ситуацию. Она и разрядилась, только совсем не так, как я ожидал. Наносекунду спустя папа огорошил нас известием: семейный бизнес уплыл в чужие руки, его объявили банкротом, он – гей и уходит от нас.

      Жизнь перевернулась разом с ног на голову.

* * *

      Наш дом выставили на публичные торги. Это означает, что банк продает его с молотка, потому что, по сути, владеет им. Кредиторы, которым задолжал отец, прислали ликвидаторов, которые вывезли все наше имущество. Это очень напоминает переезд, с той лишь разницей, что грузовик увозит все вещи в неизвестном направлении.

      Когда грузили коробки в грузовик, мимо проезжал на велосипеде Джош Уиттерс из школы.

      – Что, Сарел, переезжаете?

      – Ты потрясающе наблюдателен, Уиттерс.

      Интересно, в курсе ли он наших скверных дел.

      – Говорят, твой отец разорился.

      В курсе.

      – Ага.

      – Лузер.

      И Джош рванул дальше.

      Надеюсь, он все же не заметил мой пуфик с черепашками ниндзя – давно надо было его выбросить.

      Обычно при подобном финансовом крахе личное имущество не описывают, но в нашем случае все до последнего отошло компании.

      Нам с мамой удалось кое-что припрятать в доме ее подруги Элис: посуду, книги, одежду, мои комиксы и телевизор. И еще у нас остались фотографии, только без серебряных рамочек. Вся наша жизнь в двух коробках.

      Ликвидаторы прошли по дому, точно полчища саранчи. Находиться в опустевшем здании было жутко. Такое гулкое эхо я слышал только в день нашего приезда. Но тогда оно сулило радость и новизну. А сейчас предвещало конец и то, что я предпочел бы не знать.

      Нас вырвали с корнем. Ликвидировали. Прикончили. И еще кинули. Уиттерс был прав. Я действительно ощущал себя лузером.

      2

      Список дел:

      1. Поцеловать Эстель. Знаю. Мы с ней не знакомы. Технически. И тем не менее это № 1.

      2. Найти работу. Мы в полной финансовой заднице. И моя задача – вытащить нас оттуда, если новый мамин бизнес даст дуба.

      3. Поднять настроение маме. Больше шансов, что бизнес не даст дуба, если она отчасти придет в себя.

      4. Я не очень-то надеюсь на то, что стану крутым или популярным в новой школе, но хотя бы постараюсь не оказаться полным лузером.

      5. Надо поговорить с отцом, когда позвонит. Но как, когда единственное, что мне хочется спросить, – это то, что я категорически не хочу знать: «Как ты мог нас предать?»

      6. Экзистенциальное. Понять, как быть хорошим. Не хочу, став взрослым, в одночасье предать свою семью и уйти.

      Невозможно.

      Невозможно.

      Невозможно.

      Невозможно.

      Невозможно.

      Невозможно.