Безумцы. Рассказы о любви. Алексей Бартенев

улыбка таяла на глазах.

      – Ты ходил сюда, чтобы мучить лягушек!

      У моего похитителя был такой вид, будто он увидел призрака. Он с трудом выбрался со своего места, и оказался в салоне автобуса. В то время, когда он вылезал из-за руля, я могла бы набросится на него и попробовать помешать ему. Попытаться загнать кулаками и криками обратно на водительское кресло, но что-то внутри шевельнулось, и не позволило так поступить. Может это был синдром жертвы, когда человек каменеет, и не может двинуться с места, а может мелькнувшее нечто в его глазах. То, от чего замирает сердце, то от чего наворачиваются слезы. В его взгляде я увидела затравленного маленького мальчишку. Того самого, со школьных времен. Мне стало безумно стыдно за свою жестокость, за свое поведение. Я вспомнила, как квакала вместе со всеми, когда он проходил по коридору. Вспомнила, как дразнила его, называя французским шеф-поваром. В ответ он никогда не огрызался, а уж тем более не бросался в драку. Он сносил все наши издевки, опустив плечи, и не поднимая головы. Лишь однажды он посмотрел на меня. В тот день я решила отличиться, и поставила ему подножку. Он упал, и какое-то время стоял на четвереньках. Вокруг все кричали, чтобы он не поднимался, а прыгал как лягушка. Тогда он и посмотрел на меня. Больше я никогда его не дразнила. Меня так сильно обжег этот взгляд, что я даже бояться начала этого мальчишку. Дети так устроены, что если объект насмешек никак на это не реагирует, то о нем вскоре забывают. Так и вышло, о его увлечении все забыли. Все, кроме меня. Порой мне даже снилось, что я на озере, а вокруг меня скачут его лягушки. От ужаса я закрывала лицо руками, отказываясь смотреть, но секундой спустя, уже чувствовала их маленькие холодные лапки у себя на ногах. После этого я просыпалась. С криком сбрасывала одеяло и проверяла, нет ли в моей постели лягушек.

      Он

      Ее слова больно ранили меня, заставив нерешительно застыть, и мысленно перенестись в прошлое. Во время моей учебы в школе. Я любил ходить на это озеро, но вовсе не для того, чтобы поиздеваться над животными. Мне нравилась здешняя обстановка. Запах, который был такой плотный, что чувствовался даже дома. Он не выветривался по дороге, а оставался, прячась в складках и карманах. Мне нравился звук, который окутывал здесь меня. Он отрезал от внешнего мира, словно кто-то накрывал поверхность озера огромным колпаком. Но самое главное – свет. Он лился сверху, и отражался от воды. Казалось, он был повсюду. А вечером, когда садилось солнце, огненные зайчики начинали свой неторопливый танец по волнам. Это часть дня была самой удивительной, полной загадочного волшебства и чародейства. Просыпались жуки и прочие насекомые, начинала плескаться в воде рыба, а в воздухе стремительно проносились летучие мыши. Озеро словно неторопливо просыпалось, готовясь к ночному празднику.

      Сейчас, за окнами автобуса наступало то самое удивительное время. Выбравшись из-за руля, и оказавшись в салоне, я не пошел навстречу