Военный талант. Джек Макдевит

тихо падать снег, где-то играли дети, с освещенной улицы доносились возбужденные возгласы, я слышал мягкое шуршание лыж на белых лужайках и улицах. Натриевый фонарь под дубом лил мягкий свет на скиммер и на печальные окна фасада.

      – Привет, Алекс. Добро пожаловать домой, – произнес знакомый голос.

      Лампочка над входом мигнула.

      – Привет, Джейкоб, – отозвался я.

      Джейкоб был не совсем искином. Он представлял собой сложную информационную систему с обратной связью, и его основной задачей, по крайней мере раньше, было поддерживать любую беседу на том уровне, который устраивал Гейба в данный момент, и на тему, выбранную Гейбом. Иногда даже забывалась реальная природа Джейкоба. Для настоящего искина такое обращение оказалось бы жестоким и необычным.

      – Рад снова видеть вас, – сказал он. – Жаль, что так получилось с Гейбом.

      Снег уже доходил до лодыжек, а поскольку моя одежда не была рассчитана на такую погоду, он попал в туфли.

      – Мне тоже.

      Дверь распахнулась, и гостиная наполнилась светом. Где-то в доме смолкла музыка. Смолкла. Вот такие вещи и делали Джейкоба живым.

      – Это так неожиданно. Мне будет не хватать его.

      Джейкоб молчал. Я прошел мимо злобного каменного демона, обитавшего в доме задолго до моего появления, снял куртку и направился в рабочий кабинет, ту самую комнату, откуда Гейб послал мне свое последнее сообщение. Раздался резкий треск, как от сломавшейся ветки, и в камине появилось пламя. Как давно я его не видел! На Рэмбакле никогда не было ни лесов, ни необходимости жечь их. Сколько же времени прошло с тех пор, как я видел снег? Или плохую погоду?

      Я вернулся и вдруг почувствовал себя так, будто никогда и не уезжал.

      – Алекс?

      В голосе искина слышалось нечто почти жалобное.

      – Да, Джейкоб. Что случилось?

      – Есть нечто такое, о чем вы должны знать.

      Где-то в глубине дома тикали часы.

      – Да?

      – Я вас не помню.

      Я замер, наполовину опустившись в то самое кресло, в котором сидел во время имитации нашей беседы с Гейбом.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Адвокаты сообщили вам, что произошло ограбление?

      – Да.

      – Очевидно, вор пытался скопировать мой центральный блок. Основную память. Должно быть, Габриэль предвидел такую возможность. Для подобного случая система была запрограммирована на полное уничтожение записей. Я не помню ничего, что было до того, как власти реактивировали меня.

      – Но как же…

      – «Бримбери и Конн» запрограммировали меня на то, чтобы я вас узнал. Я пытаюсь объяснить вам, что знаю о вас, но непосредственных воспоминаний у меня не сохранилось.

      – Разве это не одно и то же?

      – Остаются некоторые пробелы.

      Мне показалось, что искин собирается что-то добавить, но он замолчал.

      Джейкоб жил здесь двадцать лет. В детстве я играл с ним в шахматы, мы воспроизводили крупные сражения полудюжины