Глазами маски. Александра Сергеевна Васильева

не тебе об этом знать. О, привет, Руфус.

      Руфус замер на месте. Не отвечая Хэпи на приветствие, он проговорил чуть слышно, уставившись в ядовито зеленые глаза Гордаса:

      – Гордас Корвер?

      – Что? – Гордас явно растерялся. —Откуда…

      По лицу Руфуса проносились зловещие тени:

      – Отвечай. Ты допущен в игру?

      Хэпи и Азраил с удивлением смотрели на Руфуса, впервые наблюдая в нем подобные метаморфозы ужаса.

      – Пропуск, – сообразил наконец Гордас, – я его сегодня потерял. Вы нашли? Верните. – Его речь была властной и жесткой. – Слышите, если нашли, верните мне мой пропуск. Немедленно!

      – Видишь ли, Руфус, – Хэпи решил вмешаться, – Гордас никому не показывает своего пропуска. Имеется предположение, – добавил Хэпи на тон ниже, – что он неудачно вышел на фото.

      Руфус, казалось, его вовсе не слышал:

      – Да, конечно, – зловещие тени исчезли, уступив место улыбке. Не переставая смотреть в глаза Гордаса, он отдал находку. – И кстати, приятно познакомиться.

      – Да ничего приятного, – отрезал Гордас, зажав пропуск в руке. Он демонстративно отвернулся, направив свой ходульный шаг в противоположную сторону.

      Руфус вопросительно посмотрел на удалявшуюся фигуру, а потом на Азраила.

      – Роль не удалась, – пожал плечами тот.

      Хэпи согласно кивнул и отправился следом за Гордасом.

      Догнав того уже в коридоре, он заметил с укором:

      – Боги так себя не ведут.

      – Откуда ты знаешь, как ведут себя боги? – в голосе Гордаса сквозило явное раздражение.

      – По крайней мере, эмоциям они подвержены меньше, если подвержены вообще.

      – Постоянно вижу этого типа. Он словно поселился внашем театре. Чего он ошивается вокруг Азраила? Поклонник?

      – Друг, – лаконично ответил Хэпи.

      – А ты, как обычно, больше всех знаешь? – резанул Гордас.

      – Просто в отличие от тебя, я умею разговаривать с людьми, – спокойно пояснил Хэпи. – Если ты еще не заметил, мы все – в одной труппе.

      – Ну и как зовут этого друга?

      – Руфус, – Хэпи сделал серьезное лицо. – Никогда не встречал столь полноценной личности.

      – Полноценной? – переспросил Гордас, ища в словах Хэпи оскорбление собственному достоинству. – Ага, а я, по-твоему, не… – внезапно он забыл, на что гневается, и замолчал, сорвав корону с черноволосой головы; готический крестик в ухе угрожающе закачался. – Может, ты тоже считаешь себя идеальным? У тебя нет недостатков?

      – Хм… – Хэпи притворно задумался. – У меня есть особенности, недостатков не припомню.

      – А, я понял, – усмехнулся Гордас, – завидуешь чужим ролям, герой массовки?

      – Только твоей приземленности, да и то – иногда, – со вздохом отвечал Хэпи, перешагивая порог гримерной.

      – Вот как?.. – Гордас хотел еще что-то добавить, но не нашелся.

      – Что же