Советско-польские переговоры 1918–1921 гг. и их влияние на решение белорусского вопроса. Ольга Боровская

России. Выступали против реализации идеи создания литовско-белорусского государства в границах бывшего Великого княжества Литовского. Они считали, что литовцы могут получить государственное самоопределение только в границах своей этнографической территории. Однако, эндеки не исключали возможность установления союзных польско-литовских отношений. К сожалению, белорусы, по версии представителей отмеченной политической партии, находились еще на стадии государствообразующего формирования, их потенциал будет реализован в будущем. Как активные противники федералистической концепции бельведерского лагеря, эндеки выступали категорически против воззвания Ю. Пилсудского от 22 апреля 1919 г. и Виленской операции в целом. Правда, военные успехи польского войска несколько изменили их отношение: резко негативные оценки восточной политики Польши уступили место индифферентному поведению. Такая политическая линия, к сожалению, не касалась деятельности Генерального комиссариата восточных земель, созданного в мае 1919 г., и личности Ю. Осмоловского. После достижения польскими войсками линии р. Двина – р. Березина, они фактически подошли к линии 1772 г., эндеки одни из первых подняли, как на заседаниях сейма, так и страницах периодической печати, вопрос необходимости дальнейшего продвижения на восток. Они считали, что наступательные военные операции Польши должны полностью согласовываться с позицией стран Антанты и США. Так, известный представитель партии народных демократов В. Козицкий считал, что Польша может вести только оборонительную войну [377, s. 12–18].

      На борисовском этапе советско-польских переговоров (январь-июнь 1920 г.) вероятность достижения мира между сторонами рассматривалась только при выполнении следующих условий: 1) признание независимости и восточных границ Польши странами Антанты; 2) возвращение культурно-исторических ценностей и реквизированных капиталов; 3) выплата компенсации жителям Польши за утрату имущества; 4) признание права оптации; 5) демобилизация Красной Армии; 6) получение согласия на создание нейтральной зоны, в которую входили бы земли, которые находились на восток от Двины и Днепра. С. Галомбинский считал, что сам факт обмена дипломатическими нотами с Советской Россией можно расценивать исключительно как «польскую ласку». Дальнейшее продолжение мирных переговоров он рассматривал как «яркое проявление слабости Польши». Переход войск Красной Армии в активное наступление в июле-августе 1920 г. привел к возникновению ситуации жестокой политической конфронтации между бельведерским лагерем и эндеками. Неоднократно озвучивался план отклонения Ю. Пилсудского от дел внешнеполитических отношений. «Чудо на Висле» незначительно изменило настроения народных демократов. Они настаивали на уточнении целей войны, что отчетливо было видно на заседаниях Совета обороны государства, коалиционного органа управления, созданного 1 июля 1920 г. для повышения обороноспособности страны. Несмотря на достаточно добродушные отношения к вопросу заключения союза