Утраченный дневник Гете. Людмила Горелик

волновались, мне тоже было не по себе. Я первый раз одна так далеко уезжала.

      Пришли мы на вокзал рано. Сели на скамейку, где было место. Рядом с нами сидела девушка моих лет, с обитым дерматином фанерным чемоданчиком. Одетая так, знаете, по-деревенски: платье длиннее, чем мода требовала, штапельное, в сборочку, рукава «фонарик». И сандалики дешевые детские с носочками розовенькими в полосочку – в городе носочки тогда молодые девушки не носили. Пока ждали поезда, разговорились. Девушку звали Соня Аргуновская, она и впрямь была деревенская, из села Аргуново под Рославлем. Ехала тоже в Смоленск, поступать в пединститут. Мои родители обрадовались, что у меня есть попутчица: девушка им показалась самостоятельной, а меня они считали ребенком, боялись одну отпускать. В общем, поехали мы с Соней вместе – тем более поступать нам предстояло в один вуз, только на разные факультеты. Болтали, конечно, всю дорогу. Соня была из семьи колхозников. Мать – доярка, отец – тракторист. Она была единственным ребенком в семье, поэтому ее баловали, не заставили после школы работать, а отправили учиться. Тем более что школу свою сельскую девочка окончила с золотой медалью; мечтала стать учительницей русского языка и литературы, потому что очень любила читать. Говорила она и тогда грамотно, речь хорошая была, не соответствовала ее деревенскому виду. И я удивилась, что она читала довольно много: у них при школе библиотека имелась, Соня ее практически всю перечитала.

      В Смоленске мы квартиру вместе сняли – на время вступительных, на эти две недели. С квартирой не повезло – сын хозяйкин к нам приставал. И мы решили: если поступим, найдем другую квартиру, вместе будем жить. Но получилось не совсем так, по-разному у нас сложилось.

      Поступили мы обе, хотя конкурс в тот год был большой: я в Рославле с репетитором занималась, Соня сама училась, да ведь на русский язык и легче – конкурс у нее поменьше был. Далее мне повезло: получила общежитие сразу же, на первом курсе. А Соне общежитие не досталось, так как на литературном факультете было больше приезжих. И это обстоятельство оказалось очень важным. Это, девочки, Сонину судьбу определило. Да… Не знаешь ведь, где найдешь, где потеряешь… Может, в том, что не дали, ее везение и было. – Мила замолчала, подперев рукой подбородок. Леля и Наташа ждали.

      Наконец рассказчица продолжила:

      – Она попала на квартиру к Елизавете Григорьевне случайно. В институтском вестибюле висели адреса желающих сдать квартиру, и ее привлекла фамилия Елизаветы Григорьевны – Аргунова. А Соня в селе Аргуново выросла! Там фамилии, рассказывала, у многих такие: Аргуновские, есть и Аргуновы. Она подумала: может, из односельчан… Ну, мы и пошли по этому адресу – я тоже с ней пошла, она одна боялась. (Кстати, это та самая квартира, что Соня теперь Танечке завещала). Правда, оказалось, что с названием села совпадение случайное, Елизавета Григорьевна сразу сказала, что она смолянка, всегда в Смоленске жила.

      Это и видно было, что городская… такая аккуратная, интеллигентная старушка дверь открыла. В блузке дома и даже с брошечкой.