Гавана. Столица парадоксов. Марк Курлански

году. Архитектура с арабскими мотивами, которую привезли андалусцы, была рассчитана на жаркий климат.

      Дома, спроектированные андалусскими архитекторами, имели большие, украшенные деревянной резьбой дверные проходы. В темных внутренних помещениях было мало окон, пропускавших жаркие солнечные лучи. Попадавший в комнату скудный свет рассеивался полукруглыми стеклами ярко раскрашенных геометрически правильных витражных секций над дверями или окнами.

      Дворец генерал-капитанов на Пласа-де-Армас выглядел почти так же, как сейчас, после недавней реконструкции. Из газеты Illustrated London News, 21 августа 1869 г.

      В центре каждого дома располагался открытый дворик-патио, облицованный плиткой и украшенный цветами, вьющимися растениями и пальмами в горшках. Праздники и большинство мероприятий проходили в патио – это было самое прохладное место в доме.

      Высота новых домов обычно составляла два этажа. Первый этаж использовался как склад, иногда в нем были магазинчик-другой. Семья жила на втором этаже с выходившими на улицу балконами и галереей – крытым балконом над патио.

* * *

      К середине XVIII века к городским укреплениям добавились надежные дома, которые было не так-то просто сжечь, три крепости и стена; гаванцам казалось, что они в безопасности. В городе располагалось много испанских военных. На Пласа-де-Армас генерал-губернатор правил из «тронной залы» Дворца генерал-капитанов с ее высокими потолками и красными портьерами. В порту царила оживленная жизнь, и гаванцы процветали.

      Но 7 июня 1762 года британские захватчики с армией численностью свыше одиннадцати тысяч человек высадились в Кохимаре (Cojimar) – небольшом порту в нескольких милях к востоку от Гаваны. Командор Огастес Кеппель собрал войска, размахивая шляпой, и пообещал богатую добычу, провозгласив, что после того, как солдаты возьмут «вон тот городок», они станут «богаты, как евреи». Через два месяца отчаянных сражений прибыло подкрепление из Северной Америки, в том числе подразделения, которые через несколько лет будут сражаться против англичан в Войне за независимость. 13 августа испанцы сдали Гавану.

      Для горожан это было ужасное событие и горькое поражение, трагическое несчастье. Британские войска они называли «мамеями»[14] в честь тропического фрукта с красной мякотью.

      Даже сегодня момент выяснения отношений – рассерженная жена приходит домой, начальник вызывает на ковер – называется la hora de los mameyes (час мамей).

      Память осталась, а англичане – нет. Во время двухмесячной осады испанцы увезли все сокровища подальше, и британским солдатам удалось награбить не так много. Впрочем, Лондон в любом случае мало интересовался Гаваной, она была лишь пешка, которую разыграли в переговорах. Менее чем через год, в июле 1763 года, последние из «мамей» погрузились на корабли, и Гавана вернулась к Испании. В Парижском договоре, который подписали Британия, Испания и Франция несколькими месяцами раньше, испанцы получали Гавану обратно

14

Мамей, мамей сапоте – местное название сапотового, или «мармеладного», дерева.