Научи меня быть слабее. Виолетта Роман

кивает он, перебивая меня. – Речь была об ужине в ресторане. Но ты отказалась. Значит, пойдем в ночной клуб, – разводит руки.

      Ах, вот оно что. Серебряков просто мастер менять темы и выводить разговор в нужное ему русло. До чего же изворотливый тип. Только мне сейчас абсолютно не до смеха.

      – Разве вам не передал водитель мои слова?

      – Слово в слово, – кивает без тени улыбки.

      – Значит, вы его плохо слушали, – поняв, что он не станет ничего подписывать, я забираю бумаги с его стола, запихиваю их обратно в папку. И снова руки трясутся.

      – Это ты меня плохо слушала, Аня, – замечаю периферийным зрением, что он поднимается из-за стола. Подняв на него взгляд, чувствую, что последние капли терпения лопнули. Кто он такой, чтобы так разговаривать со мной и фамильярничать. Какая я ему Аня?

      – Анна Ильинична! Это – во-первых, – заявляю, поднимая на него разъяренный взгляд. – Не будет никакого клуба, никакого ресторана! Это – во-вторых. Более того, скорее небеса разверзнутся, чем я соглашусь поужинать с вами или провести время в вашем обществе. Вы бандит, вы хам, – загибаю пальцы, чувствую, как с каждым словом мой тон становится выше на октаву. – А самое главное, у меня есть парень, и вы даже не в моем вкусе. Так что не тратьте понапрасну время. Вам все ясно? – я слышу биение своего сердца. Кажется, оно в любую секунду выпрыгнет из моей груди. Смотрю в его глаза, но ни единой эмоции не вижу.

      После подобной выходки он должен вспылить. Возможно, накричит на меня или оскорбит. Но, к удивлению, спустя пару секунд его губы приподнимаются в улыбке.

      – Ты самое главное забыла, Аня. Решающее, – выгибает бровь. Мужчина потихоньку наступает на меня, заставляя отступать, пятиться назад. – Я хочу этого, – делает ударение на первое слово и смотрит, будто хищник на свою жертву. Сейчас в его глазах столько азарта и предвкушения, что мне не по себе становится. В миг в голове всплывают слова сотрудницы, сказанные о Серебрякове. О том, как плохо он обращается с людьми. Мне не по себе от понимания того, что все слухи о нем – истина.

      Я должна бежать. Как можно быстрей и дальше. С таким, как Серебряков, лучше совсем не иметь дела. Мне не победить его. Я, по сравнению с ним, маленькая букашка. Он хочет меня заполучить. Я вижу это. А заполучив, непременно уничтожить. Растоптать. Ведь такие, как он, могут только ломать. Я должна развернуться и покинуть кабинет. Но что-то не дает мне сделать это. Его хищная улыбка, его порабощающий взгляд что-то делают со мной. Я чувствую, как с каждой секундой каждую клеточку моего организма заполоняет страх. Холодный, мерзкий, леденящий душу, заставляющий сердце в панике гнать кровь по венам с утроенной силой. Но, в то же время, в груди еще одно чувство растет. Противоположное первому, совершенно не сочетающееся с ним. Желание. Мне стыдно, я не понимаю сама себя. Но ловлю себя на мысли, что не прочь быть пойманной в эту ловушку. И я попадаю в нее. Спустя несколько шагов моя спина упирается в холодную поверхность стены, а Серебряков приближается ко мне. Опираясь руками о стену над моей головой, наклоняется к моему лицу.

      – Я