Синдром выгорания любви. Людмила Феррис

естественное состояние любого человека, тем более журналиста.

А. Любимов

      Наши дни

      Юля Сорнева была недовольна своим визитом в дом престарелых. В чем проблема, она поняла не сразу, а только спустя какое-то время. Все дело в том, что тема возраста, старости ей казалась неинтересной. То, что в заведении был пожар, это, конечно, безобразие, жалко стариков, но кому нужно душить бабушку, если она сама еле двигается? На этот вопрос ответа у нее не было, и где его найти, Юлька знала точно: в кабинете у главреда Егора Петровича Заурского.

      – Егор Петрович, ничего не получилось у меня, – заныла она.

      – Интервью не будет? Не пугай меня, Сорнева. У тебя приступ профнепригодности?

      – Она меня сделала.

      – Кто кого?

      – Да ваша Котенкова!

      – С каких пор она моя? Выражайся яснее.

      – Ну наша, общая, героиня моего интервью. Записала я ее ответы на вопросы. Материал будет, но только она меня все время укоряла, что у них трагедия, а мы ковыряемся в ее переживаниях, вместо того чтобы поддержать. Удручающая там обстановка, Егор Петрович. Да и кому нужно стариков убивать? Может, у вас какая ошибочка вышла?

      – Нет у меня ошибочек, Юля. Нельзя нам с ошибочками. – Заурский заглянул в свой блокнот. – Убитую звали Прасковья Петровна Щукина. Возраст у нее почтенный, бывший парикмахер, говорят, была когда-то модным мастером. Сын у нее есть, но где-то за границей обитает, координаты пока не нашли. Задушили бабушку поясом ее же халата. Произошло это в конце коридора, она зачем-то ночью там ходила.

      – Может, на шум какой вышла, – предположила Юля.

      – Все может быть. На шум, на дым, на запах гари – вариантов много. Тебе надо в это вникнуть. Следователя по делу зовут Алексей Сурин, он готов с тобой пообщаться. Ну а что касается старости, преклонного возраста, поверь, что это только старение физической оболочки, потому что душа всегда молода. Только тогда понимаешь, что нереализованных в прошлом возможностей все больше, а тех, которые еще можно реализовать, все меньше.

      – Ну вы-то тут при чем, Егор Петрович. Возраст – это не про вас!

      – Знаешь, жизнь у всех разная, кто-то не может угадать ее с семи нот, кто-то угадал с одной. От кого-то в тридцать лет осталась только страница в «Фейсбуке», а кто-то опрокинет рюмку за свое столетие. Считай, что возраст – понятие философское. Стареть грустно, но это единственная возможность прожить долго. Скажи, неужели так на тебя Антонина Михайловна подействовала?

      – И она тоже, и обстановка, но благодаря ее непримиримой позиции у меня идея появилась!

      – Вот это ближе к теме. Выкладывай!

      Через час журналиста Юлию Сорневу не узнали бы знакомые и близкие: на ней был темный парик с короткой стрижкой, в глазах – цветные линзы.

      – Хороша я, хороша, – она разглядывала себя в зеркало и осталась довольна. Конечно, если тебе помогают стилисты, как в шоу одного из телеканалов, когда Стоцкая переодевалась в Киркорова, это совсем другое дело. Но для Юльки и этого было достаточно. В таком обличье она